Книга Разлом, страница 25 – Алина Островская

— Мы опоздали, Бруни, — сбежав с пригорка сообщил я.

— Что, деревня догорает в огне?

— Нет.

— Значит, не опоздали, — многозначительно протянул воин, отряхивая ладони от крошек печёной лепешки.

— Думаю, нас ждёт засада.

— Это ничего, да, парни? — вдохновляюще прорычал воин и получил в ответ полный энтузиазма отклик.

— Нужно бы продумать тактику, чтобы обойтись малой кровью.

— Есть предложения? — Бруни дожевал лепешку, выжидательно посмотрев на меня.

— В нашем распоряжении только люди и топоры. Никаких приспособлений, чтобы брать штурмом стены деревни, пусть не слишком высокие и неприступные…

— Согласен. Думаю, вряд ли нам отворят ворота, чтобы сойтись в честном бою. Скорее, обстреляют лучники с загривка этих самых стен, — продолжил мою мысль Бруни.

— Наверняка так и будет. Их нужно выманить из укрепления или вынудить открыть ворота.

— И как мы это сделаем?

— У них поля засеяны возле реки, за пределами стен. Что если мы их подожжем? — предложил я, полагая, что зерно в этих краях на вес золота. Только вряд ли его тушить побегут воины, скорее в пекло пустят селян. Но зато ворота откроются.

— Гхм… идея в общем-то неплохая. Только как это сделать не схлопотав стрелу раньше времени? — справедливо заметил Бруни, разминая широкую шею.

— Пустить несколько стрел с горящими наконечниками?

— Дружище, это невозможно, — посмеялся надо мной южанин, — ты глаза открой. Сколько метров отсюда до поля?

— Чуть больше ста?

— Не меньше ста пятидесяти! Никто из моих бойцов на такое расстояние не стреляет, — он окинул насмешливым взглядом Эйвара и Алариэль, заставших позади меня, и добавил: — да и из твоих тоже.

— Ну, это как посмотреть, — подала голос ведунья. — Допустим, я попаду. До ворот добежать успеете? Как только вас увидят, сразу же опустят заслон.

— Она права. Отсюда нам не добежать, — согласился я, прикидывая другие варианты.

— А что если, зайти со стороны реки? Намокнем немного, да ничего страшного. Зайдём в реку за тем поворотом, а потом спустимся вниз по воде. Притаимся у задних ворот, они как раз на поле выходят, — предложил Эйвар.

— Дружище, ты гений! — подбадривающие похлопал рыжебородого по спине и повернулся к наёмникам: — Все согласны?

Через пол часа его идея мне казалась хоть и гениальной, но весьма и весьма экстремальной. Несмотря на сносную погоду, вода — ледяная! Погрузившись в неё по самый нос, я пытался удерживать ходящую ходуном челюсть, чтобы не выдать нас оглушительным стуком зубов. Что ж, а кому сейчас легко?

Наш отряд спустился вниз по реке и затаился среди высокого камыша, выжидая нужный момент. Я не сомневался: Эли не промахнется. Напряжённо вглядывался в небо, пытаясь не пропустить стрелу. Вскоре, подсвечивая оранжевым светом серое небо, вату облаков со свистом рассекла первая стрела. За ней подряд пролетело ещё три. Через минуту послышался треск разгорающегося пламени и знакомый звук сигнального колокола. Вместе со звоном деревню заполнили встревоженные голоса и выкрики командира, велевшего немедленно приступить к тушению пожара.

Как и ожидалось, на устранение чрезвычайной ситуации были направлены четыре сухих старика с кадушками в обеих руках. Они с ужасом в глазах бежали к реке, чтобы наполнить их водой и спасти урожай, но, заметив берсерков, выходящих из реки, замерли, подобно кроликами.

— Селян не трогать! — крикнул я, сжимая рукоять топора и оглядываясь через плечо на наёмников. Бруни ревел что-то на их диалекте и бил себя кулаками в грудь. Сотня воинов вторила его кличу, раздирая на себе рубашки (да-да, берсерки на такие незначительные бои обличённые в доспехи не ходят) и прикусывая края щитов.

В подтверждение того, что мои слова были услышаны и поняты, волна воинов обтекла остолбеневших стариков, попрощавшихся с жизнью, и, не заметив их, направилась к воротам.

До моих ушей доносились обрывки отчаянных приказов немедленно закрыть ворота, и они даже стали опускаться, но при всем желании, Блоррохам было не успеть.

Сотня взбодренных ледяной водой воинов ворвалась в деревню, намереваясь снести все на своём пути и… согреться. Хотелось двигаться, чтобы разогнать по жилым застывшую кровь.

В этот раз их оказалось куда больше, чем в предыдущей. Нас встречало, по меньшей мере, несколько десятков экипированных воинов, озлобленных и вооруженных до зубов. Вопреки моим ожиданиям, предводитель прятался за спинами своих людей, крепко бранясь и угрожая нам смертью. Я мельком оглядел двор, с досадой понимая, что мы чертовски опоздали. Воины, оставшиеся с Кельваром, и сам вождь были распяты и выставлены всем напоказ в центре площади. Их обнаженные тела покрывали синяки, ссадины, у кого-то зияли открытые раны. Но капелька радости все же была, потому как вождь, изможденный пытками, все же поднял голову и посмотрел прямо на меня. Он не по-доброму усмехнулся и сплюнул кровь в сторону, не сводя с меня заплывшие синяками глаза. Неподалёку от пленников, запрятанные в клетке рычали варги. Я на секунду удивился находчивости Блоррохов и тому, как они умудрились поймать зверей, а затем полностью погрузился в битву.

Две стороны смешались, создавая единое размытое пятно. Как в фильмах, когда не ясно где свой, а где чужой. Просто неоднородная масса людей, из которой ты стараешься выхватить противника и не навредить союзнику. Благо берсерки, в просторных белых рубахах и с короткими топорами в каждой руке, резко контрастировали с чёрными латами противников. Рядом, подобно дикому этруссу, бился Эйвар, с хищным оскалом на устах и колкими шутками на языке, отпускаемыми то в мою сторону, то в сторону врага.

В кровавом исступлении южане казались ещё страшнее. Если кто-то из них терял оружие, то это не являлось поводом для отступления. Напротив, ещё с большей охотой они кидались на противника, буквально раздирая его голыми руками. В их венах текла необузданная мощь и бесстрашие. Отвагой и азартом горели их глаза. Они находили себя в битве.

Я же, хоть и был посвящён в берсерки, все же старался сохранить голову холодной. Задача сложная, принимая во внимание, боевую вакханалию, творившуюся вокруг, и подколы рыжебородого.

Как и в прошлый раз, тело само несло меня на противника, но некая скованность все же была. Рана на ноге довольно быстро затянулась, благодаря примочкам ведуньи, но при нагрузках давала о себе знать.

Я для себя цель выбрал сразу. Смерти здесь заслуживал только вождь Блоррохов, с надменным прищуром неподалёку следящий за бойней. Война она ведь как: не начинается по прихоти солдат, что будут на ней погибать. Она по прихоти верхушки, что в уютных палатах станет ждать отвоёванных благ.

Так вот бессмысленных смертей можно избежать, если отрубить змее голову. А дальше Блоррохи пусть сами решают: жить или умирать.

Пробирался сквозь сражающихся воинов, отбивая яростные нападения, постепенно приближаясь к целе. Численный перевес на нашей стороне задавливал морально, вынуждая противника паниковать и бездумно бросаться на амбразуру.