Книга Ты для меня одна, страница 18 – Юлия Крынская

На дочек я не могу ругаться, тем более на старшую. Обожаю её до дрожи, но после шести лет разлуки с Марго, мы долго не могли насытиться друг другом и самым наглым образом повесили её воспитание на Руслана. А потом родилась Мэл, и я принялся лепить из неё человека по своему образу и подобию. Потом явились свету близнецы, и Марго, вступив в золотую пору, когда женщины получают кайф от материнства, вложила в них душу. К рождению Ксюши мы уже выдохлись немного, как заботливые родители, и потому мелкая, свободная от нашей гиперопеки, растёт счастливым ребёнком. А Марусе мы, наверное, недодали своего внимания. Впрочем, ей никто и никогда не был нужен так как Руслан. В детстве она была больше женщиной, чем сейчас. Так манипулировать моим министром безопасности не получалась ни у кого. Парадокс. Но когда Маруся выросла, Руслан не смог принять её как женщину и оттолкнул. На глазах моя всегда такая мудрая девочка превратилась в обиженного подростка. Вчера довела взрослого мужика до одурения, сегодня похитила ребёнка и угнала вертолёт, а завтра объявит войну Англии?

— Маруся, у тебя должны быть очень веские основания, чтобы объяснить свою выходку, — в этот момент я желаю поменяться местами с Марго.

— У Данилы серьёзные проблемы со здоровьем. Ты знал об этом? — поднимается Маруся с постели. Глаза тёмные, как небо перед грозой, крылья носа подрагивают, кулаки сжаты.

— Что с ним? — бросаю быстрый взгляд на ребёнка. Он держится рукой за лямку майки Мэл, изучая, раскрыв рот, её лицо.

— В два года парень не ходит сам. Лишь с поддержкой переставляет ножки. И не говорит, — крупная слеза сбегает по Марусиной щеке, следом другая. — Почему ты и Руслан не в курсе? Вы же с Димой друзья!

— Данилой занималась мать… Но почему Димон…

— Дима большой ребёнок по жизни. А его жене плевать на сына. Она брала деньги на его лечение и спускала на себя.

— Испанский стыд! Но почему Волконский… Ладно, это я с него спрошу, — вспоминаю, как Димон всякий раз находил повод, чтобы не приезжать с сыном. — Услышал тебя.

— Я предложила Диме привозить Данюшу к нам. Волконский же трудоголик. Сутками пашет на компанию, а третья нянька Данилы никакая. Дифирамбы поёт Диме, а с сыном его, как с пупсом обращается.

— Это как?

— Без души!

Мэл кладёт Данилу на подушку и вытягивается рядом с ним.

— Он такой классный, пап, — глаза её сияют, будто и не рыдала пять минут. Я не узнаю мою малышку. Девица, которая скачет на татами, как заправский самурай и гоняет со мной мяч на заднем дворе, вмиг превратилась в ласковую мамочку. Того и гляди майка от молока промокнет. — Данька, смотри какой у меня мишка. Это мой лучший друг!

Лучший друг у Мэл плюшевый мишка? Мои легионы! Сколько открытий за одно утро. Маруся совсем другая.

— С Данилой разберёмся, — вздыхаю я. — Давай про твои косипоры поговорим.

Старшая дочь смущённо отводит глаза, и щёки её заливает румянец.

— До тех пор, пока ты не вышла замуж, за тебя отвечаю я. Потому получай домашний арест на неделю!

— За что? — отступает Маруся к окну.

— За ночные скачки, распутное поведение и несоблюдение техники безопасности в воздушном пространстве. Ты уже не ребёнок, моя дорогая. Включай голову.

— Но я… Ведь Дима…

— Дима вообще отдельная тема, — мельком вижу, как Мэл напряглась. — Чтобы обнимашек с Волконским я больше не видел!

— Прости, пап, — Маруся подходит и обвивает мою шею руками. — Люблю тебя.

— Твои обручи — это нечто! — тихо шепчу ей и подхожу к кровати Мэл. — Солнце, мы с тобой договорились! Хвост пистолетом.

Треплю дочь по светлым волосам и смотрю на Данилу, обсасывающего лапу серого медведя.

— Пацан-то голодный! Накормить и к Алёне. Пусть посмотрит. Зря я её что ли в институте отучил!

Выхожу из комнаты и, костеря про себя Димона, иду в гостиную. Марго разогнала девиц по комнатам и сидит во главе стола, помешивая ложечкой чай. Встречаемся с ней взглядом и понимаем друг друга сходу. Так могут только сыгранные бойцы на поле. Без слов Марго поднимается с места и ретируется в сторону кухни.

Руслан с аппетитом наминает блины, Димон цедит кофе, но оба отрывают свои задницы от стульев.

— Здорово, орлы! — опираюсь руками на дверной косяк. Утреннее желание накостылять Димону выросло в разы. — Хороши! Оба отличились.

Руслан смотрит на меня исподлобья. Димон, как всегда, с невозмутимым видом, перекатывается с пятки на носок:

— Здорово, большой папа.

— Пойдём потолкуем, — киваю я Димону и иду к лестнице. — Ты уже кожу на роже так натянул, что и правда за сына скоро проканаешь.

Руслан, проглатывает смешок и бухается обратно на стул. Марго уже озвучила им моё желание потолковать с каждым в отдельности и морально настроила на мирный лад. В этом я даже не сомневаюсь. Моя королева умеет грамотно развести не только меня.

Димон поднимается за мной на второй этаж. Казанова с Финского залива! Идёт помалкивает.

В кабинете я кивком головы указываю Димону на кожаный диван и сажусь напротив в кресло. Молчу, положив руки на подлокотник и прошу небеса дать мне терпения.

— Прости, сдурил я с Марусей, — Димон изучает свои холёные ногти, будто они у него только что выросли на пальцах. — Не в теме был, что она по-прежнему с Русланом.

— Да ты что? — выдержка китобоя мне бы не повредила. — Так ты бы у меня спросил для кого какая ягодка в саду.

— Не понял? — Димон отрывается от созерцания пальцев.

— Проехали, — Мне сейчас не до шуток и не до интриг. — Дело сейчас не в том, что ты к Марусе бейцы свои бритые подкатил, хотя уже это меня напрягло до неприличия. Ты больше ничего не хочешь мне сказать?

— Данюша мой… Я не знаю, как тебе объяснить, — Димон сереет лицом. — Столько денег этой шкуре давал, чтобы парня на ноги поставила. Ты же знаешь, я двадцать четыре часа у пяти мониторов. Биржу лихорадит весь год, финансовые директора подразделений…

— Очень ценю твою ответственность, но нельзя ставить работу выше жизни своих детей. — перебиваю Димона. — И я не это хотел от тебя услышать.

— А что?

— Димон, мы знаем друг друга всю жизнь, — подаюсь я вперёд. — Мы не только партнёры, мы — друзья! Сколько нам с Русом пришлось покрошить носов в школе за твой длинный язык? Кто сгоношил для тебя первое свидание с покладистой девой? Кто вывел тебя из-под срока за проделки с липовыми акциями?

— Было такое.

— Было и не такое, если копнуть глубже. И ты для нас с Русом сделал не мало. Только почему-то друзей сторонился всегда. Всю жизнь кичился своей родословной, математическими способностями, сногсшибательной красотой. Считал себя чуть ли не небом в булки поцелованным, а тут вдруг больной ребёнок. К старости совсем гордыня одолела или ботокс все извилины выпрямил?