Книга Я подарю тебе новую жизнь, страница 10 – Кира Муромцева

Я так и не узнала, как его зовут. Попросту не успела. Много времени мне понадобилось, чтобы вернуть себе хоть какое-то самообладание и не напугать ребенка еще больше. Я была уверена, что сейчас скорее похожа на какую-то городскую сумасшедшую, чем на адекватную женщину. Однако, упоминание горячего обеда и вкусного десерта, заставило дитя преодолеть страх и доверившись, пойти со мной. Правда, то и дело, мальчишка оглядывался по сторонам, держался обособленно и напряжено, готовый в любой момент скрыться от меня в неизвестном направлении.

Я понимала его. Доверия я заслужить не успела, да и мой странный растрепанный вид его не внушал. Я все понимала, но материнское израненное сердце не могло видеть, оно умело лишь чувствовать. И в этот самый момент оно било набатом о том, что этот ребенок нужен мне так же остро, как нужна ему я.

—Тебя как зовут?— спросила, жестов подозвав девочку-официанта.

—Тимофей,— шмыгнул малыш, рукавом тоненькой засаленной курточки, вытерев нос.— Мама называла Тимкой.

—Тимка, значит,— улыбка непроизвольно растянула мои губы.

Я и забыла, что умею улыбаться. Не скрываться за маской профессиональной усмешки, а улыбаться. Просто потому, что хочется. Просто потому, что замерший нос Тимофея вызывал во мне отнюдь не отвращение, а умиление.

Подошедшая официантка явно не лучилась добром. Смотрела искоса, отмечая и мои спутанные волосы, и бледное лицо, и Тимкину грязную одежду. Осуждение так и плескалось в её глазах, пополам с подозрением об неплатежеспособности клиентов.

—Ваше меню,— девушка аккуратно положила две папочки на стол, стараясь как можно меньше контактировать с окружающим нас пространством и шустро удалилась.

—Они смотрят,— поведал мне Тима, рассматривая кучку, собравшихся чуть поодаль, обслуживающего персонала кафе.— Боятся, что мы уйдем не заплатив. Но мы же заплатим, правда?

—Правда,— кивнула я и пододвинула папку с меню к себе, листая странички с предложенными вариантами блюд.— Будешь суп? Или лучше сразу второе? И еще чай, наверное. Ты замерз.

Тимофей задумчиво рассматривал меня из-подо лба и молчал. Я же пыталась не подать вид, что его колючий взгляд заставляет меня нервничать и переживать. Что если он опять сбежит? Искать маленького мальчика в большом городе, равноценно поиску иголки в стоге сена.

Руки нервно начали подрагивать, и я захлопнула меню, тем самым пытаясь хоть как-то скрыть их тремор, чтобы не выдать Тиме своё взвинченное состояние.

—Значит: всё и сразу,— решительно откликнулась я и подозвав официанта, тут же заказала стандартный комплексный обед, дабы избежать долгого ожидания еды.

—Вы сдадите меня на органы?— вдруг спросил Тимофей, отчего подошедшая с супом девушка, споткнувшись, едва не пролила содержимое тарелки.

Кажется, мы привлекли теперь еще больше ненужного внимания.

Я и сама поперхнулась воздухом от назревшего вопроса в маленькой голове ребенка. И даже подумать не могла, что его глазами ситуация выглядит более чем подозрительной.

—Что?— я откашлялась.— Нет, конечно. Откуда такие мысли?

—Пацаны рассказывали,— Тимофей задумчиво столовым прибором стал черпать принесенный суп, при этом не забывая поглядывать на меня.

Набрав полную ложку ароматного куриного бульона с лапшой, дитя принюхалось и с некой опаской поднесло еду ко рту. Попробовал, едва касаясь губами, радостно вспыхнул, будто бы фитилек и набросился на суп, словно не ел тысячу лет.

Я подперла рукой подбородок и боялась произнести малейший звук, чтобы не отвлечь ребенка от столь увлекательного занятия, как поедание вкусной пищи.

—Вкусно?— тихо поинтересовалась.

—Угу,— кивнул Тимофей с набитым ртом, пихая горбушку простого темного хлеба в рот.

Я удовлетворенно замолкла и все время, пока Тимка насыщался едой, молча за ним наблюдала, переживая лишь о том, чтобы из-за долгой голодовки ему не стало плохо от количества поступившей в организм пищи.

—Наелся?

—Угу,— промычал ребенок и шустро схватив шапку со стула, прижал к щуплой груди.— Ну я пойду тогда?

—Куда?

Паника ударила в район солнечного сплетения. Я не могу его отпустить. Куда он пойдет? Снова голодать? Скитаться по заброшенным домам? А если действительно существует эта банда, которая крадет ребят и сдает на органы? Я ведь не единожды видела пестрящие заголовками новостные ленты о пропаже детей.

—Где твои родители?

—Мама умерла, когда мне было три,— пожал плечами Тимофей.

Саша умер, когда ему было три и в это самое время Тима потерял родную мать. И этот факт, всё больше заставил уверовать меня в правильность своего решения. Осталось уточнить лишь один момент…

—А отец?

—Батя пьет,— Тима опустил глаза и быстро заморгал, стараясь прогнать столь непрошеные слезы.

Я видела, что эта тема слишком болезненна для него, ведь тот, кто должен был стать опорой бросил его на произвол судьбы. Бросил маленького, беззащитного ребенка в океан людской злобы и ненависти. Заставил выживать в мире где выйти ночью из дома и вернуться живым и невредимым, сравнимо с геройством, и где давно надо бояться не чудовищ, а людей. Они гораздо страшнее.

Мы были похожи. Однажды, я тоже осталась один на один со своей болью. Захлебывалась в ней, утопала, как та самая лягушка. Только она смогла взбить из сливок масло, а меня забросили в ледяную воду и мне ничего не оставалось, как самой превратиться в лед, чтобы иметь хоть мизерные шансы на выживание.

Мы были похожи. И мы должны были держаться вместе — это я знала со стопроцентной уверенностью.

Я расплатилась за обед и поспешила ретироваться из враждебно настроенного заведения скорее, прихватив сумку и подав руку своему маленькому джентльмену.

—Я отведу тебя к отцу.

—Зачем?— встрепенулся Тимофей и глаза вновь забегали в поисках убежища.

Руки Тима мне так и не дал. Проигнорировал её и спрыгнув со стула, натянул свою кошмарную шапку на косматую голову.

Я была зла, напугана, раздосадована и все эти чувства жили во мне, бурлили, отрезвляли. Словно, я вернулась назад в прошлое, где умела любить и боролась до последнего за свою любовь.

Еще утром я не понимала, почему живу. Еще утром я, упираясь лбом в могильную плиту сына, ожидала смерти, будто освобождение от мук. Но как же далеко было это утро, словно в другой жизни.

—Мы заберем твои вещи, а дальше будем думать. Ладно?— мы вышли из кафе, и я резко остановилась, присаживаясь на корточки возле ребенка.— Посмотри на меня, Тима. Я не дам тебя в обиду. Обещаю. Сама не обижу и никому не дам больше обижать.

5.2. Яна

«Ерунда:

Все советы и здравый смысл

Против смерти есть только жизнь