Книга Прекрасная помощница для чудовища, страница 5 – Виктория Свободина

Когда доехала до лифтов, включила диктофон и сделала себе устную заметку. Юбку перед катанием на роликах переодевать нужно. Завтра в брюках приду. Если все удастся.

Адреналин зашкаливает. Азарт невероятный. Поначалу коридоры были пустынны, но вот я вышла из лифта тремя этажами ниже, и началось — у финансистов всегда людно. На меня удивленно оборачиваются, что‑то спрашивают, но я не отвечаю, мчусь вперед и извиняюсь, если на кого‑то случайно наехала.

Нашла нужный кабинет, постучалась, въехала. Секретарь посмотрела на меня круглыми шокированными глазами.

—Роман Алексеевич у себя?

—Да, а вы кто?

—Помощница Виктора Эдуардовича Гайне, Валерия Николаевна. Мне нужно забрать документы для своего начальника,— во мне проснулась робкая надежда.— Они уже подписаны?

—Нет, документы на руках у Романа Алексеевича. Раз вы от Виктора Эдуардовича, то можете… проехать и попросить подписать их сейчас, если это срочно.

Это очень срочно.

Заехала к Роману Алексеевичу — дядечка за столом сидит вполне обычный, в особо скандальных слухах лично мной не замеченный. Лысеющий, круглый весь такой, усталый. Кажется, мужчина даже не заметил, что я на роликах.

—Что вам?— вопросил мужчина хмуро.

—Документы с вашей подписью нужны. Для Виктора Эдуардовича.

Мужчина пригляделся ко мне уже более внимательно и заинтересованно.

—Очередная помощница?

—Да, Роман Алексеевич,— с нетерпением сжимаю ручки прихваченной с собой сумки. Мысленно подгоняю финансиста.

—Та — а-ак. Интересно,— мужчина достал из ящика бумаги и стал нарочито неторопливо их подписвать, успевая при этом меня внимательно рассматривать.

—Красивая вы девушка. И зачем только в пасть к акуле лезете? Влюбились, видимо, в Чуд… десного Виктора Эдуардовича? Мой вам совет, бросайте это дело. Виктор Гайне не заводит романов на работе, это всем известно. Многие девушки уже пытались идти вашим путем, и у них ничего не вышло. Только нервы себе попортите, попомните мое слово. А так, когда из помощниц уйдете, можете заходить. У нас в отделе вечная нехватка инициативных трудолюбивых кадров,— произнес Роман Алексеевич, поглядывая в область моей груди, надежно прикрытой пиджаком. Вот если бы не недавняя ситуация с Павлом Дмитриевичем, даже не обратила бы внимания, куда смотрит финансист. Все мужики… в одну сторону смотрят, видимо.

—Спасибо, Роман Алексеевич,— сухо поблагодарила я.

Вышла из кабинета только минут через пятнадцать. Мужчина специально, кажется, все долго подписывал, найдя себе развлечение в моем лице.

—Спасибо,— вытащила из сумки шоколадку и положила на стол перед секретарем. Вот с кем контакты надо наводить.— Я, наверное, здесь часто теперь буду появляться. А вас зовут…

—Галина,— довольно улыбнулась худенькая девушка, пряча под стол шоколадку. Не балуют ее тут, что ли, сладким?

Выехала из кабинета. Так, какое задание выполнить дальше?

Заглянула в интернет. Девчонки уже все задания выписали отдельным списком. Кое‑что уже сделано, но осталось еще много. Сейчас съезжу, тут все равно недалеко, в кадры, возьму свое личное дело и еще нескольких сотрудников. Предполагаю, что мое дело Чудовищу нужно просто потому, что он даже не потрудился узнать, кто будет следующим его помощником, потому и собеседование не провел. Так, последним пунктом оставлю подать начальнику кофе, как раз в двенадцать. Двойной, крепкий, без сахара. Надо запоминать вкусы начальства.

Ну что, поехали!

Без двух минут двенадцать. Стою перед приемной в окружении своих добровольных помощников. Меня потряхивает от напряжения.

—Быстрее — быстрее!— Суетливо ворчат подруги, пока я снимаю роликовые коньки. Одна из девушек торопливо наливает из термоса кофе в кружку.— Одно задание не успели сделать — Ольгу напрягли в архиве, может успеет еще сделать. Если что, мы тебе сообщение кинем, если она успеет. Тяни время.

—Хорошо, я пошла. Может, вообще не заметит, что одно задание не сделано,— ответила я, надев туфли, и взяла гору папок с бумагами на руки. Сверху, на папки, мне поставили исходящую паром чашку кофе.

—Стоять!— вскрикнула вдруг наша красотка Марина.— Ты что, так пойдешь? У тебя же волосы из прически выбились и тушь размазалась.

—Нет времени.

—Тридцать секунд.

Девушка, вооружившись расческой, влажными салфетками и пудренницей, подскочила ко мне.

—Все, готово! Не придерешься. Порази его в самое сердце и отомсти за все разбитые женские сердца нашей компании!

—Кхм. Ну… ладно,— видимо, у Марины это что‑то личное.

Пошла. Дверь в приемную мне заботливо открыли, а вот дальше надо продвигаться как‑то самой. Папки обзор закрывают, еще и чашка эта… эктрим в чистом виде.

Чашка тревожно звенит о блюдце при каждом шаге. А может, это ложка звенит о чашку. Мне не видно. Балансирую. Зачем только ложку положили, если сахара нет? Или есть? Тогда конфуз.

Дверь бесцеремонно открыла с ноги. И даже не стыдно.

Иду, тщательно контролируя каждый шаг. Тишина.

Дошла до стола, аккуратно водрузила папки на стол. Кофе не разлила. С гордостью взглянула на Чудовище. Мужчина застыл в задумчивой позе, оценивающе меня оглядывая. Смотрит так, словно впервые увидел.

Все же взглянула на мгновение в глаза Чудовищу. Глаза цвета стали. Не серые, нет. Именно стальные. Виктор Гайне шатен, с тщательно уложенными и зачесанными назад волосами. Нравятся губы, четко очерченные, не тонкие. Такой «мужской» правильный овал лица. Идеален во всем. Слишком идеален. И это пугает. Мне кажется, что я не смогу соответствовать такой идеальности и совершенству.

—Все сделано, Виктор Эдуардович. Жду ваших дальнейших указаний,— ну а чего немного не покрасоваться и не подразнить Чудовище?

—Валерия Николаевна, значит?— запомнил!— Дайте мне ваше личное дело.

А вот теперь снова страшно.

Вытащила из стопки нужную папку. Чашка с кофе так и стоит на стопке принесенных мною документов. Передумал пить кофе?

—Вот, пожалуйста.

Виктор Эдуардович взял папку, раскрыл и стал неспешно вчитываться в мою анкету.

—Неплохое образование. Как раз по нашему профилю. Международные отношения. Хороший ВУЗ. Так, судя по копии диплома, учились вы тоже хорошо,— более чем.— В нашу компанию попали по распределению на практику. У нас и остались, причем на весьма скромной должности не по профилю. Пять лет вы спокойно работали, не делая попыток попасть в другой отдел, на повышение вас никто не выдвигал. И тут вопрос. С чего вдруг так кардинально решили все изменить?— острый взгляд на меня.

Мне надо что‑то ответить? Не про начальника же рассказывать. Или на жизнь пожаловаться? Нехватку денег? Нет. Мы гордые. Да и не стоит давать рычаги давления на себя.