Онлайн книга «Время перемен»
Младшему Аркану страшно не хотелось возвращаться в герцогство. Теперь, когда основная проблема была решена, он был не прочь просто попутешествовать поСеверу, пообщаться с его обитателями, узнать их нравы и обычаи, накупаться вдоволь в горячих озерах и поесть местной кухни… Одна старуха Лоухи чего стоила — ее байки про «Орканов» определенно требовалось записать! Поэтому Рем покивал несколько рассеянно и спросил: —Помощь тебе нужна? Флавиан смахнул измазанной в мелу ладонью пот со лба и сказал: —Помнишь, какие слова ты наносил на ящик с химерой? —Эм-м-м-м, да. Кажется — да. —Можешь найти где-то краску и расписать таким же образом стены Золотого Дома снаружи? Не прямо сейчас, можно в течение следующего дня. Это защитит от поползновений внешней тьмы… Рем представил себе объем работы и даже крякнул. —А можно попросить кого-то помочь? —Для этого нужен ортодокс. Попроси Эдгара. —Эдгар занят, он протыкает трупы синелицых и следит за тем, чтобы их качественно сожгли. Важное дело! Ладно, распишу сам, но лестницу-то и ведро с краской мне, например, Микке подержать может? —Может. Главное, чтобы сами стихиры писал ты…— Флавиан снова сосредоточился на буквах, которые выводил мелом.— Многие скорби праведным, и отвсех их избавит Господь. Хранит Господь все кости их, ни единая от них не сокрушится. Смерть грешников люта, и ненавидящие праведного прегрешат… Рем еще некоторое время наблюдал за кропотливой работой брата, а потом развернулся на каблуках и вышел изЗолотого Дома через крохотную дверцу, которую оставили не заколоченной. * * * Шагая поБайараду в сторону кланового квартала Корхоненов, младший Аркан не переставал удивляться: возникало такое чувство, что все вдруг резко помирились! Линдстрёмы убрали рогатки из заостренных кольев с улиц, Сорса больше не точили ножи на соклановцев старого Вилле… НоЭдускунта ведь не состоялась? Конечно, воины ранее враждебных кланов не пили вместе и необнимались на каждом углу, но исхватки из-за косого взгляда больше не вспыхивали. В причинах такого всеобщего благодушия срочно нужно было разобраться! Ответы мог дать Микке. Где искать саами после тяжелого боя? Конечно — в сауне! Небольшой аккуратный сруб с резным коньком на крыше из дранки, изящными наличниками, маленькими окошечками, просторным предбанником и настоящей, саамской парилкой стоял на окраине квартала Корхоненов, рядом с искусственным прудом. Из печной трубы валил густой дым, снег вокруг сауны растаял шагов на пять окрест. Аркан с опаской взялся за дверную ручку — жар шибал в лицо даже на улице! Ярвинен сидел на скамье, в парилке, обмотав бедра льняной простыней, в окружении горячего пара, дубовых запахов и прекрасных дев с пышными формами, на которых эти самые простыни смотрелись очень интригующе. Девы обрабатывали раны молодого воителя и кокетливо улыбались. На мощной груди Микке болтался кулон на цепочке — подарок Сибиллы. Амулет благодаря своим магическим свойствам не нагревался в адском нутре сауны, и необжигал кожу сентиментального северянина. —Двери закрой, хо-олод пуска-аешь!— замахал руками он. С мороза Рему показалось, что он попал в пекло. —Раздевайся, чего стои-ишь? Са-ам весь в кровище, разве мыться не собира-аешься? —Но стегать себя не дам! —Ополоумел? Кто будет тебя веником оха-аживать, коли ты ранен?— тот самый, настоящий Микке, кажется, снова вернулся, сбросив с себя парчовые одежды и золотые украшения, и убрав из голоса надменность. И ради этого Аркан был готов некоторое время помучиться. А еще — ради ответов. —Слушай!— сказал он.— Я смотрю — больше никто не собирается друг друга резать на улицах, а? —Ну да-а! Разногла-асий больше нет, выберут кунинга-аса — и пойдем вместе душить недобитых синелицых. Выселим их следяного побережья, там поставим промысловые форпосты… —А туомарри?— удивился Рем.— Его выбирать не надо? Он уже разделся до порток, взял с крючка чистую простынь и обмотался ей наподобие тоги, которые носили сенаторы во времена Старой Империи. Потом слетели и портки — он изаметить не успел, как северные девы их утащили вместе с остальной одеждой в стирку. —Меч оставьте!— только и успел крикнуть вдогонку. —Никто не заберет твой меч!— дверь отворилась и впредбанник вошла Анники Корхонен.— Доброго вечера! Аркан неверяще смотрел, как девушка без стеснения скидывает с плеч шубку и снимает меховые угги. Она осталось в длинной, до пола рубахе — светлой, с вышивкой. Легкая льняная материя тут же впитала в себя царящий в сауне ароматный пар и обрисовала притягательные изгибы и выпуклости девичьего тела. —Анники, сестрица!— Ярвинен похлопал рукой по скамье рядом с собой.— Садись! Но перед этим поддай парку, а? Рем скрипнул зубами, когда спиной почувствовал новую волну жара — он ктаким удовольствиям никак не мог привыкнуть. АМикке довольно ухал в клубах пара, да иАнники, кажется, не испытывала никакого неудобства. —Так что там вы говорили про туомарри, мои хорошие? Вот они уже и«хорошими» стали… Рем не мог оторвать глаз от девушки — она была чертовски привлекательна! Анники время от времени тоже искоса поглядывала наАркана из-под пушистых ресниц — удивительно темных для северянки. —Разве Эдускунта выбрала туомарри?— наконец выдавил из себя баннерет. —А зачем его выбирать, всё же итак само прояснилось? Вилле Корхонен стал распоряжаться, и все стали его слушать. Чего тут мудрить-то?— она склонила голову.— Не такой народ северяне, чтобы попусту языками трепать. —А срелигией как быть? Что — тоже всё ясно? Богословы ведь даже не высказались? Тут ужМикке не выдержал и расхохотался: —А кчему теперь сло-ова? Все всё видели, дорого-ой мой Рем. Аркан недоуменно уставился на него, но северянин все гоготал, и нехотел успокаиваться. Ответила снова Анники: —Дела говорят лучше слов. Популяр сбежал, а ставить свои интересы выше клановых, свою жизнь выше жизни соратников — это не всеверном духе. Оптимат оказался силён, и враги не смогли нанести ему вреда — это все видели. Мы уважаем силу. Но если наСевере ты будешь безразличным к бедам народа — народ плюнет на тебя и будет безразличным к твоим бедам, и тыумрешь. Фра Тиберий единственный, кто начал просить Бога о помощи — иБог услышал его! Я помогала перевязывать раненых — и каждый из них говорил, что почувствовал Свет! Но, знаешь… В том, что саами решили принять ортодоксальное учение есть и твоя заслуга. —Моя?— удивился Аркан. Он вообще пребывал в состоянии постоянного удивления с тех самых пор как вошел в эту сауну. Анники разговаривала не так, как это свойственно благородным девицам! Скорее — как один из студентов университета Смарагды. Просто, доходчиво, демонстрируя логику и эрудицию… Ну да, она была непростого происхождения, и явно имела доступ к книгам, да исеверянки занимали совсем другое, гораздо более высокое положение в обществе, чем забитые и затурканные жены вилланов и мастеровых изЗападных провинций, но… |