Книга Меня не изгнать, страница 17 – Б. Котовский

Помню, что меня начало мутить, я вышел на улицу, зашел за таверну и принялся блевать.

Краем уха до меня снова донеслось: «это что, вызов?» я не ответил, меня накрыл спазм и темнота.

А дальше все стало, как там говорят, как в тумане. На улице уже светало. Вернулся в таверну. Спросил у Розетты, где я могу умыться. Дальше помню, что уже оказался в кадке. Точно не сам. Чьи-то пальцы ласкали меня по плечам, водили мочалкой по изможденному за день телу.

Темнота. Кто-то шел со мной под руку, неудачно поднимаясь по лестнице. Скрип петель. Я стягивал с себя все вещи. Не только с себя. Темнота. Чье-то горячее дыхание. Тошнотворная сирень и не менее блевотный крыжовник. Чувство эйфории. Чувство наслаждения. Горячее чувство, которого раньше никогда не испытывал так ярко.

Жара. Помню, что я стою у распахнутых створок окна своей комнаты. Я дышу, но перед глазами все еще плывет так, словно я под водой. Из трех лун видна только одна, и та закатывается уже за горизонт. Снова темнота, удушливая и тесная. К моему телу пристает чье-то еще. Нежное, теплое, мягкое и упругое. Но все, как в зыбком песке. Память хватается за фрагменты, как за соломинку, но ничего не помню.

Я открыл глаза в тот момент, когда день давно перевалил за середину. На моей груди лежала рука. Бросил аккуратный взгляд: человеческая. И даже женская. Либо очень женственная…

Выбравшись из-под этих объятий, предельно тихо собрался, надел свои вещи и впервые за то время, когда мое сознание прекратило кавалькаду картин и стало целостным, я взглянул на ту, что лежала рядом. Это была Мия. Умытая она была еще красивее, чем со своим кошмарным гримом. Я подтянул одеяло ей до шеи, от чего она сонно поерзала, умащиваясь поудобнее, и вышел, притворив за собой двери, моля бога, чтоб не скрипнули петли.

Не скрипнули.

На первом этаже было пусто. Розетта, бодрая, как нив чем не бывало, протирала столы и шустро семенила между оными, готовя свое заведение к посетителям и новому рабочему дню. Я поздоровался с ней. Она любезно предложила мне своего чудодейственного рассольчику. Не отказывался.

Сделав несколько глотков, вышел на улицу и сел на первую ступеньку, подперев тяжелую голову кулаком.

— Хорошо погудели, — громыхнул рядом Роналд и хлопнул меня дружественно по плечу да так, что я чуть не скапотировал мордой вперед. Он успел схватить двумя пальцами меня аккурат за рубаху и посадить на место. — Да тише ты, гроза рычащих вепрей, — рассмеялся он.

Я поднял голову и взглянул на огра. Он сидел, приложив огромный сверток к своему виску, с которого стекала вода.

«Лед», — пронеслось в голове.

— Последний раз мы так отжигали, когда я был еще дома, — сказал он и помассировал свою шею.

— Когда это было? — спросил я ненавязчиво.

— Да… лет сто назад, пожалуй, — ответил Роналд житейски.

— А тебе сколько?

— Совсем память отшибло? — усмехнулся он. — Ничего, бывает с перемою такого-то. Помню, мы с друзьями как-то деревню одну в детстве обнесли, там у одного деда был схрон с самогонкой. Ну так мы его весь и умяли за пару часов. Как домой добрался и как меня звали — пару дней вспомнить не мог, хех. А лет-то мне… — он положил сверток себе на колени, выставил одну руку перед собой и принялся считать на пальцах. — А, о! Так вот давеча перевалило за третье столетие.

Я покивал головой.

— Солидно.

— Ну, так. Нормально. Еще столько же протарахтеть и на покой можно. А то как вспомню деда Альбуса, которому уже за тыщу лет. Сидит в своей пещере, ссыться и срется под себя, прости меня за мой грязный язык. Ну разве это жизнь? Тьху.

— Согласен, друг мой.

Дверные створки скрипнули и из дверей вышел еще один человек. Я не поворачивал головы, догадывался. Чувствовал мозжечком.

— Доброе утро, — сказала она и похлопала Роналда по огромной спине.

— И тебе здравица, Мия. Как голова?

— Тьфу-тьфу, на месте. Не то, что у Аскеля-Без-Головы.

Роналд расхохотался, а затем ойкнул и схватился за свою голову.

— Ты так не шути после такой ночки-то. Бо-бо же.

Она снова похлопала его по спине.

Про какого Аскеля шла речь и почему он был без головы, естественно, мне никто объяснить не удосужился. Я и не спрашивал. После того, как я увидел Мию на своей кровати и, более того, рядом с собой, мне хотелось почему-то слиться с пространством.

— Как твоя голова?

Я молчал. Она мягко пнула меня под зад.

— К кому обращаюсь?

— Мягко говоря, гудит.

— Ну не пердит и ладно. Пойдем, нам с тобой еще в Гильдию Задач топать. А она открывается… — Мия повернула голову и посмотрела на высокую каланчу, торчащую в центре города. — Через три минуты. Пошли. Бывай, Роналд.

Она дернула меня под мышку. Повинуясь, поднялся. Хотя лень как было — словами не передать. Ноги тоже гудели. Все тело ныло, но пришлось идти.

Мия пошла первой, а я, как ведомый, плелся следом. Оживленность утреннего города была еще большей, чем ночная. Кареты мчались на постой, лишь изредка останавливаясь на перекрестках, чтобы могли перейти люди с одного конца улицы на другой.

— Как спалось? — вдруг спросила она. Вопрос, который я опасался услышать больше всего. Просто от чувства неловкости, ведь что было ночью — я не помню. Фрагментарные ощущения. Приятные ощущения, которые могли говорить о многом, и ни о чем одновременно.

— На кровати, — ответил я. — Темно и слегка мутно. А тебе?

— В логике тебе не занимать, — ответила она на мою колкость. — Отключилась, как убитая, — спокойно, как ни в чем не бывало. Что ж, раз уж Мия придерживалась такого положения, я тоже буду. Мне и легче и проще будет, чтоб без этих объяснений, без неловких пауз. Тем более, если считать, что она единственный человек, который полноценно знает мое положение.

— Часто такие попойки тут бывают?

Она нахмурила брови, явно вспоминая.

— Не-а. Либо по большим праздникам, либо по чистой случайности. Вчера было второе. К слову, ты во всем виноват.

— Я?! — изумлению не было предела.

— Ну, да. Ты первый начал.

— Да я… у меня!.. Это человеческий рефлекс, что мне еще делать было?

Мия успехнулась, прикрыв глаза.

— Делать это так, как в последний раз, потому что любой, кто это услышит в таверне — тут же попытается тебя переплюнуть.

Она остановилась и посмотрела мне в глаза.

— ЧуднОе местечко, помнишь?

— Я б сказал чудаковатое…

— Вполне, — отозвалась она, снова сдвигаясь с места.

Выждав некоторое время, мы перешли перекресток, пока рядом с нами не собралось должное скопление людей, чтоб это стало важным для регулировщика в центре. Оказывается, важная должность, так как именно он принимает решение, когда надо отдать команду «стоп» дорожном сообщению.