Онлайн книга «История Ирэн. Гнев»
Между тем Шувалов продолжал: —А теперь вторая плохая новость. Бротта официально обвинила барона Виленского в убийстве своей подданой Фриды Жозефины леди Бейкер. Барон даже опешил. Но судя по лицам остальных все уже были в курсе. —Но это смехотворно!— Виленский не скрывал раздражения —Мы знаем, Серж,— сказал император,— но у Бротты есть свидетель… —Я лежал как бревно, я не помню ничего,— возмущённо воскликнул Виленский, перебив императора. …свидетель,— продолжил Александр Третий,— которому ты якобы заплатил, чтобы тот нашёл исполнителя. Выяснилось, что Бротта потребовала выдать им Виленского, обвинив того в убийстве своей подданой. Была выслана официальная нота. На требование Стоглавой выдать свидетеля для допроса, сторона Бротты ответила отказом. Единственное о чём удалось договориться, только о том, чтобы провести расследование, в котором принимают участие агенты со стороны Стоглавой и со стороны Бротты. Поэтому Виленский не может ехать в Ханидан, как только он покинет Стоглавую, его могут задержать и не выпускать до окончания расследования. —Я вызвал Якоба Морозова,— сказал Шувалов,— поедет он, конечно, он не так хорошо знает шаха, но он хорошо знает Ханидан. При этих словах как-то странно дёрнулся граф Забела, но ничего не сказал. Виленский понимал, что спорить бесполезно и уже начал думать о том, что, наверное, придётся пока уехать в имение. Но может и неплохо, побудет с сыном, погода становится хорошей… —Серж,— судя по всему император уже не первый раз повторил его имя Виленский очнулся от своих мыслей и посмотрел на Александра. —Ты не успел уехать на заводы, и это хорошо, потому что теперь, когда у нас есть булатная сталь, нам нужно много этой стали, чтобы сделать орудия, пушки, которые будут мощнее и долговечнее, чем Броттские, к примеру пудов на тридцать пять. Виленский смотрел на Александра и не узнавал того. Он же всегда был против войны. —Не смотри на меня так,— продолжил император,— я по-прежнему не хочу воевать, но я хочу изменить баланс сил. И сейчас, когда у нас появилась булатная сталь, можем это сделать. Ты поедешь в Никольский, заберёшь оттуда мастеров и поедете на Златоустовский завод, что под Оренбургом. Времени тебе даю два месяца. А пока ты будешь там, то мы с убийством этой леди здесь всё решим. Да, Александр Иванович?— посмотрел император на начальника Канцелярии Тайных дел. —Не сомневайтесь,— уверенно ответит граф Шувалов. Далее обсудили вопросы усиления гарнизонов приграничных крепостей и привлечение Каспийского корпуса*. (*Каспийский корпус (выдуман.)— включал наземные войска и флотилию Срединного моря, относящегося к Кавказскому ханству, состоящему в составе Стоглавой империи на границе с Ханиданом) Яков Васильевич Виллье доложил об уникальном открытии скалпрум* и продемонстрировал необычной формы нож с тонким лезвием. Обговорили возможность размещения заказа для полевых докторов. Уточнить по «привилегии» и производству поручили Шувалову. (*лат. scalprum — нож) Совещание закончилось, Шувалов и граф Забела прошли в сторону кабинета Шувалова. Гвардеец, стоявший возле двери, доложил, что в кабинете графа Шувалова дожидается Якоб Морозов. —Можно с вами?— по лицу графа Забела было видно, что спросил он просто так и вряд ли отступит, даже, если Шувалов ему откажет. Поэтому Шувалов посмотрел на него тяжёлым взглядом, вздохнул и сказал: —Иди уже, защитник Вид у Морозова был такой, будто он только что с коня слез. И судя по запаху лошадиного пота, так оно и было. —В чём такая срочность, Яша?— по-отечески спросил Шувалов,— я ждал тебя только завтра. Морозов, покосившись на Андрея Забела и получив подтверждающий кивок от Шувалова начал рассказывать. Когда он закончил, Шувалов, поджав губы проговорил: —Значит Ирэн Виленская,— сказал Шувалов и замолчал, потом будто вспомнил что забыл спросить и добавил,— и ты привёз этот плуг и «камни»? Морозов утвердительно кивнул: —Едут, к утру следующего дня будут здесь. —Ну а ты-то чего мчался?— Шувалов не привык оставлять не отвеченных вопросов и его вопросы всегда были «правильными». —Ричард Уэлсли,— выговорил Морозов, я встретил его на Муромской заставе, он направлялся в сторону Никольского уезда. Граф Забела вскочил: —И ты, узнав, что Сухой Ричи едет к ней, оставил её одну? Даже у Шувалова не возникло вопросов кого граф Андрей имел в виду. Морозов не ответил, только тяжёлым взглядом посмотрел на Забела. —Александр Иванович, отпусти меня, я поеду,— Забела вскочил и начал метаться словно раненый зверь. Шувалову хотелось отказать Андрею, но он понимал, что с такими открытиями Виленскую надо охранять, иначе, если с той что-то произойдёт, ни император, ни империя ему этого не простит. —Чёрт с тобой, Андрей, езжай, нейтрализуй Ричи, но чтоб никаких амуров,— начальник Канцелярии тайных дел не шутил, и Андрей кивнул, подтверждая, что понял, какой смысл Шувалов вложил в свой приказ. Этим Шувалов показал, что знает, что не только любовь к родине движет графом и его порывами оказаться в Никольском уезде. Граф Забела выскочил из кабинета Шувалова и наткнулся на Виленского, который как раз шёл к Шувалову, чтобы договорится об инструктаже для Морозова. Иногда Андрея Забела заносило, вот что ему стоило сейчас пройти мимо? Нет, он остановил барона и в лоб задал ему вопрос: —Сергей Михайлович, а ты развод жене дал? Виленский мрачно взглянул на Забелу, у которого в глазах «мелькали черти». Они давно друг друга знали, и Виленский понимал, что Забела его провоцирует, таков уж он был. И ему бы сдержаться, чтобы стоило проигнорировать неуместный в общем-то вопрос и пройти мимо. Но вот так вот бывает, один не прошёл мимо и другой не сдержался. —А тебе-то какая печаль, Андрей?— спросил барон в том же тоне —А я может жениться хочу, как раз сейчас еду вместо Морозова в поместье к Лопатиным,— было заметно, что граф хочет ещё что-то добавить, но не стал Виленский потом не смог объяснить, что произошло, чёрная пелена вдруг накрыла его и уже через какое-то время он обнаружил, что их с Забела разнимают Шувалов и Морозов. Рубахи у обоих были порваны, морды разбиты. —Хороши!— глядя на мужчин поджав губы сказал Шувалов,— страна на грани войны, а они мордобой во дворце устроили. И уже обращаясь только к Виленскому продолжил: |