Онлайн книга «Костры из лаванды и лжи»
–Актёр, игравший инквизитора номер три, забыл несколько реплик и вставил вымышленные факты в биографию ведьмы,– торопливо допечатала она в файл и наконец отправила всё начальнику. Может, по мнению актёра, это и мелочи, но Женя несколько дней копалась в интернете и перебирала документы в музейном архиве. Столько всего прочитала про средневековую инквизицию в разных странах Европы, что ещё немного – и ведьмы по ночам ей сниться начнут. Так что она сразу выхватила из монолога не запланированные фразы, и уж точно не собиралась оставлять подобное самоуправство без внимания. Остаток воскресенья пролетел тихо, как, впрочем, и последовавшие за ним выходные. Как и раньше, Женя отсиживалась в апартаментах и читала, выползая наружу из своей уютной раковины в стиле прованс, только чтобы поесть или прогуляться по парку. Разбор полётов с дядей Костей она хоть и со скрежетом, но всё же решила отложить на неопределенный срок. Правда, Максу позвонила, и он клятвенно пообещал держать в курсе всего происходящего. В понедельник она списалась с Клэр, со стыдом вспомнив, что со времени приезда они так толком и не пообщались. Но француженка оказалась занята и предложила встретиться в другой раз. Моник тоже не могла составить ей компанию, так как работала, но Женю не удручало одиночество. Напротив, она наслаждалась каждой минутой тишины и уединения после стольких лет, проведённых на кухне у дяди, который, кажется, никогда не слышал о концепции личного пространства. Следующим вечером Женя собралась подышать свежим воздухом перед сном и традиционно послушать песни цикад. На закате они трещали так отчаянно, словно завтра намечался конец света, а у них ещё не весь репертуар отработан. Чтобы не пересечься ни с кем из постояльцев отеля, она сразу же быстрым шагом углубилась в рощу боярышника, куда гости обычно не заходили. Звонок Макса стал полной неожиданностью, Женя за несколько мгновений успела перебрать в голове все самые жуткие и криминальные события, которые могли вынудить Максима позвонить так поздно. С учётом разницы в три часа время в Самаре уже перевалило за полночь. –Он снова требовал твой номер телефона,– с ходу доложил Макс. –Ну а ты что?– Она брела по узкой тропинке, а прежнее наслаждение красотой окружающей природы растаяло в последних лучах заката. –Жень, если б я дал твой номер – ведьмак бы тебя уже достал. –Светлый маг,– машинально поправила она. –Ага. Такой светлый, что прямо глаза слепит. И не только у меня. Лизка походу солнечный удар словила. Через день ходит к твоему ведьмаку «озаряться». –Чего? Макс, я не поняла. –Гадает он ей, чакры чистит, мантры поёт. –Как поёт?!– Женя даже с шага сбилась.– Он никогда их не пел. То есть дядя Костя, конечно, мантры знает, но чтоб вслух петь для кого-то… –Да это ж я так. Утрирую. Но, блин, бесит невероятно! У меня теперь мотанки всяких васильков в каждом углу квартиры развешаны, прикинь? –Обереги… –Да пофигу. Беси-и-ит! Завтра, наверное, подкову припрёт и над дверью повесит. Стакан воды просто так выпить нельзя, надо ж зарядить сначала положительными потоками, наговор зачитать! Женя прислонилась к шершавому стволу спиной и смиренно выполняла роль жилетки, в которую изливали душу. «Никогда не унывающий Макс жалуется мне. Мне! Обычно всё наоборот было! Видимо, сильно его припекло». Слова друга лились и лились из трубки беспрерывным потоком. –Чувствую, скоро дойдёт до того, что я мясо стану за шторой есть, лишь бы Лизка не увидела и не зачесала мне про застои ведьмачьей лабуды в каких-то там каналах… Хруст ветки оказался таким внезапным, что Женя вздрогнула. –Макс, погоди,– шёпотом прервала она его.– Кажется, тут кто-то есть. Женя огляделась, пытаясь определить источник неясных шорохов. За разговором она и не заметила, что снова добрела до старых захоронений. Во́рона на дереве сегодня не было, а может, и был, в сгустившихся сумерках не разобрать, зато неподалёку кто-то отчётливо шуршал кустами и хрустел ветками. И от этих звуков мурашки поползли по коже. Женя вжалась в ствол боярышника и замерла. Цикады уже смолкли, оставляя ночь другим обитателям, и не факт, что дружелюбным, мало ли. От этой мысли стало не по себе. –А ты где?– тоже понизив голос, спросил друг. –На старом кладбище,– с тихим вздохом призналась Женя и зябко передёрнула плечами. Кряжистые деревья зловеще нависали над головой тяжёлыми кронами, сквозь которые мрачнело ночное небо. –Ты же сказала, что гуляешь. –Я случайно. Тут кто-то шуршит,– она пристально вглядывалась в темноту.– Макс, мне страшно. –Да енот, наверное, какой-нибудь. Или белка. –Думаешь? Еноты вроде тут не водятся. –Просто топай в отель, и всё норм будет. –Макс, я не могу. Я боюсь.– Она судорожно нащупала пуговицу на блузке и вцепилась в неё, но страх с каждой секундой лишь усиливался.– А если… Оно же меня не видит, пока я не двигаюсь, да? –Жень, соберись. Это мелкий пушистый енот. У самой земли, рядом с каменным крестом Женя различила движение какой-то тени. Старая стена, что тянулась вдоль кладбища, надёжно скрывала кого-то от света луны и не позволяла рассмотреть лучше. Но было ясно одно: «Оно явно крупнее енота». Тень вдруг стала вытягиваться ввысь, словно до того прятала нижнюю часть… в могиле? Женя даже дышать перестала, наблюдая, как поднимается высокий силуэт, больше похожий на человеческий. Макс продолжал успокаивать: –Просто милый славный зверёк. Бежит по своим делам, ему и дела до тебя нет. Это… –Зомби…– прошептала Женя вмиг пересохшими губами. Сердце бешено стучало, а в голове не было ни единой полезной мысли. «Что делать? Стоять? Бежать? Лезть на дерево, обдирая руки в кровь об шипы? Искать осиновый кол? Нет, это против вампиров…» Существо резко обернулось, словно услышав её мысли. Казалось, оно смотрит в упор на Женю. От кромешного, застилающего разум ужаса она, кажется, перестала дышать и так вжалась в ствол дерева, что каждая шероховатость впилась в кожу сквозь ткань блузки. Плевать! Была бы её воля, она и вовсе срослась с корой, лишь бы оно её не увидело… «Дядя Костя говорил, что боярышник защищает от тёмных сил, зла и колдовства…– промелькнула непрошеная мысль. – Пусть его слова окажутся правдой и эта тварь меня не тронет!» Резкими дёргаными движениями существо стряхнуло с рук кладбищенскую землю, оправило неразличимую в темноте одежду, вероятно, истлевший саван или что-то вроде того, и, зловеще бормоча, направилось прямо в сторону Жени. Друг что-то говорил, но его слова тонули в волнах паники, омывающих её тело, стирающих последние остатки разума. Женя была напряжена до предела, натянута, как струна. Пальцами она нервно стискивала оторвавшуюся пуговицу, а вдоль позвоночника медленно катилась капелька пота. |