Онлайн книга «Аномалия»
– Оно и было заметно, что практики маловато. Своими неумелыми скачками ты мне в итоге порвала уздечку, – что за чушь?! – Какую еще уздечку? – Которая на члене. Неужели не помнишь, как останавливала мне кровотечение? Господи, это сон. Просто сон! Закрываю глаза и считаю до десяти. Открываю, но ничего не меняется. Все тот же сарай и заспанный аномальный. Резко принимаю сидячее положение и кое-как встаю со стога сена. Оттягиваю платье максимально вниз и в этот момент совершенно случайно замечаю пятно засохшей крови чуть выше колена. Медленно перевожу взгляд на Потапова, точнее на его джинсы. И на них аналогично засохшая кровь. Все, это конец. Закрываю ладонями лицо, еле сдерживая истерику. И все же слезы льются сами собой. – Только не говори, что ты нюни пускаешь. Подумаешь, потрахалась на пьяную голову. Закономерный исход для необдуманных действий, – медленно убираю руки от лица. – Я думала, ты скотина, а не мудак. А ты… ты хуже! Взял и воспользовался, зная, что я пьяная. – У нас была тяжелая ночь. Чего б не воспользоваться, чтобы снять стресс? Будет тебе впредь уроком – не напиваться в компании незнакомых людей. – Ты был знакомым! И ты воспользовался. – Сама же сказала – скотина, а не принц. Разве нормальная девушка напьется в компании скотины? Ну вот и все, – пожимает плечами и встает с сена. – Я же тебя просил ехать домой, а ты что сделала? – Заткнись! – толкаю его от бессилия в грудь. – Не ори. И так башка болит. Тянусь к сену за пиджаком и надеваю на себя. – Где мои трусы? – немного успокоившись, произношу я. – Там, где сняла, там и возьми. – Я не помню, где их сняла! – А что ты вообще помнишь? – Ничего, за исключением того, что мы пили, играли и голой девицы, которая не выполнила ни одного задания. Такой ответ устраивает?! – Да мне-то что. И да, ищи трусы там, где потеряла, – вот это что за очередной намек? – Стой, – хватаю его за руку. – Пожалуйста, скажи мне только одно. Только правду, какой бы она мерзкой ни была. Умоляю. Я с кем-нибудь или меня кто-нибудь… кроме тебя. – Что? – Ты знаешь что. Ну, скажи, пожалуйста. Только правду. – Только я, – никогда бы ни подумала, что, несмотря на тонну горечи, можно испытывать облегчение. – Спасибо. – За что? – и все-таки редкостная скотина. – За то, что я тебе порвала уздечку. Так тебе и надо. – Ну, ночью ты не была так рада перевязывать мне хозяйство. – Перевязывать?! Там прям кровища была? – Целых полчаса. Ну еще бы он заметил, что я была девственницей, если у самого фонтан хлестал. С одной стороны, жуткое позорище. С другой, смешно. Да так ему и надо. Взгляд как-то сам собой падает на его пах. – Это я вас получается уздечковой девственности лишила? И что, больно вам было, Сергей Александрович? – На восемь из десяти. За перевязку ставлю тебе два. – Ваш ужик уже в порядке? – Ты хотела, сказать питон? – Нет, маленький ужик. По ощущениям, я помню что-то такое малюсенькое, напоминающее червяка, но решила польстить вам с ужиком. – Вот ничему тебя жизнь не учит, Герхер, – едва заметно улыбаясь произносит Потапов – Гергердт. – Один хрен. Сиди пока тут и не вылезай. – А ты куда? – Проведать обстановку. – Подожди, а где мы? – Понятия не имею. – Как тут вообще оказались? Выполняли какое-то задание? Смотрит на меня как-то…подозрительно, что ли. И мне снова становится страшно от того, что я почти ничего не помню. Видимо, не придумав достойный ответ, Потапов чуть приоткрывает дверь в сарае и выходит на улицу. Я же сразу кидаюсь за сумочкой. И не обнаруживаю влажных салфеток. А вот… палку почти целой вареной колбасы – да. Это что вообще такое? Ее еще, судя по виду, кто-то кусал. Сейчас я готова сдаться и позвонить родителям, чтобы забрали меня черт знает откуда, но когда я беру телефон, понимаю, что он сел. Супер! А еще только сейчас понимаю, что на мне нет туфель. И ноги в царапинах и гематомах. И ступни болят! Черт возьми, что вообще было этой ночью?! Беру зеркальце и нехотя смотрю на свое отражение. На удивление, кроме спутанных волос, плохого ничего не вижу. Я бы даже сказала, лицо выглядит свежим. Обвожу взглядом сарай на предмет своих туфель, но все напрасно. Их нет. А вот горсть салфеток, некогда влажных, со следами засохшей крови – есть. Капец. – Можем идти, – вздрагиваю в ответ на голос Потапова. – А вы не в курсе, где мои туфли? – В курсе. Там, откуда мы убегали, – невозмутимо бросает этот гад. – Ты их там оставила. – А откуда мы убегали? – осторожно интересуюсь я. – Знаешь, так даже лучше. – Ты о чем? – О том, что ты ничего не помнишь. Избежим ненужных истерик. Как только доберемся до дома, можем пообщаться об этой прекрасной ночи, если к этому времени память не подкинет тебе картину вчерашнего. Точнее сегодняшнего. А сейчас молчи и слушай меня. Я не знаю где мы находимся. По моим ощущениям, недалеко от железнодорожной станции. Но так как нас еще могут искать, мы не пойдем через многолюдную дорогу. Как только подойдём к станции, попросим у кого-нибудь телефон, я позвоню и нас заберут. Вопросы есть? – Который час? – Мой телефон вырублен так же, как и твой. Поэтому хрен его знает. Денег у нас нет. Так что своим ходом мы не доберемся. – А карты у тебя нет? – Нет. Я не планировал уходить в загул на всю ночь, чтобы мой мобильник ушел в глубокий коматоз. Еще вопросы? – Как я пойду куда-то без трусов? – Да какая разница. У тебя такие милипиздрические трусы, они что есть, что их нет. Платье жопу прикрывает и на том спасибо. Все? – Нет. Не все. Как я пойду без обуви? – Ну как-то же ты бежала по лесу без обуви. Теперь пешком. Опускаю взгляд на его ноги. У гада, в отличие от меня, имеются кроссовки и наверняка носки. – У тебя носки есть. Отдай мне, пожалуйста, свои кроссовки. – Видала? – тычет мне фигу в глаза. – Ну, пожалуйста. Ты же мужчина и должен уступать женщине. – Возможно. Только ты не моя женщина. – После того как я раздробила тебе в хлам член, я уже больше, чем жена. Отдай, пожалуйста. О, Боже. Отдает. И даже носки снимает. Ан нет, быстро надевает кроссовки на себя, а мне протягивает свои черные носки. |