Онлайн книга «Аномалия»
– Иди заполняй дневники, раз не можешь придумать ничего дельного. Поразительная сволочь с завышенным самомнением. Так и хочется запустить в него чем-нибудь тяжелым. *** Если день не задался с самого начала, ждать от него чего-то хорошего не стоит. Но уж чего я точно не ожидала, так это того, что, зайдя в кабинет старшей медсестры, вместо печати, получу Анастасию, мать ее, Игоревну, по-хозяйски положившую руку на шею Потапова. Сам же скотина приобнимает крысу за талию. Кажется, теперь я понимаю, что такое удар под дых. Ни вздохнуть, ни выдохнуть не получается. Это какие-то миллисекунды, но чувство такое, что проходит целая вечность. Каким-то чудом я оживаю, когда позади меня появляется хозяйка кабинета. Эта парочка уже перестает не обниматься. – Я пришла к вам за печатью, – протягиваю старшей медсестре документы, не отводя взгляда от ее рук. – Ксюш, мы там тоже тебе оставили папку, завтра заберем, – мы? Ты с ним тут папки разносила? Это теперь так называется? Боже, дай мне сил и ума не смотреть Потапову в лицо. И как бы нацепить дежурную улыбку, чтобы эта сволочь не осознал, что меня задел. И все же никак. Никак ее не нацепить. Молча наблюдаю за тем, как старшая подписывает мне документы и пулей вылетаю из душного кабинета. К черту Потапова, у меня завтра первая рабочая смена и там я не должна ударить лицом в грязь. *** Кто бы мог подумать, что лишиться метрополитеновской девственности труднее, чем не облажаться в первый рабочий день в качестве медсестры. Чувствую себя всемогущей, после идеальной первой смены и очередного прохождения препятствия, в виде турникета и толкучки за кусочек места в переполненном и душном метро. В отделение, несмотря на дележку места в вагоне, прихожу донельзя счастливая в цветастом летнем платье. Кажется, мне все по плечу. Даже оставаться равнодушной при виде Потапова. – Элечка, ну нельзя же так с мужским населением планеты. Ты своими нарядами всех мужиков с ума сведешь, – Боже, какой же Руслан все-таки липкий. И ведь грубить нельзя, еще может мне понадобиться. – Да и нехорошо это, особенно в метро. Там тебя наверняка затоптали и облапали все, кому не лень. Не передумала ездить сама? – Не передумала. И представьте себе, не затоптали. И мне даже место уступил мужчина лет пятидесяти. Ни секунды не стояла. Он как взглянул на мои верхние девяносто, так сразу и уступил место, чтобы обзор был лучше. – И не стыдно пользоваться благами природы? – А мне не жалко, пусть смотрит, – как можно беззаботнее бросаю я и принимаюсь надевать халат. Сажусь за рабочий стол Потапова и понимаю, что он неотрывно смотрит на меня. Так и хочется рявкнуть «что надо», но тогда это будет означать очередное возрождение препираний, после двухдневного штиля наших отношений сугубо в качестве руководителя и практикантки. Которые, кстати, меня полностью устраивают. Надо признать, что говнюк не только дотошный врач, но и как руководитель, несмотря на отвратительный характер, не плох. Про меня, в качестве студентки, не забывает. И не воспринимает, как ненужный хвостик, на который можно поручить разве что измерить давление и пульс. Он действительно показывает мне то, что другие и не подумают показать. Однако, сейчас именно я хочу ему кое-что показать. Например, средний палец. Ну так долго неприлично смотреть, даже этому оборзевшему. И все же не выдерживаю и перевожу на него взгляд. – Вы что-то хотите мне сказать, Сергей Александрович? – Да. Хочу поздравить тебя с лишением еще одной транспортной девственности, – придурок. Бегло осматриваю ординаторскую. Слава Богу, только пару человек это, скорее всего, услышали. – Спасибо за поздравление. Это все, что вы хотите мне сказать? – Не все, – спокойно произносит он и пересаживается на свободный, рядом стоящий с его рабочим столом, стул. – Сегодня нет выписок и даже ни одного поступившего больного по нашу душу. – И? Я чувствую есть еще концовочка. Продолжайте, Сергей Александрович, без театральных, никому ненужных, пауз. – И это значит, что сегодня в свободное время я уделю тебе больше внимания в той области, где ты полный профан. – Таких областей нет, Сергей Александрович. – Девичья память снова в деле? – Нет. Я серьезно. Где-то что-то я, естественно, не знаю, но прям областей – нет. – Мы будем заниматься ЭКГ. – Да, пожалуйста. Но знайте, что больше я не буду вам подыгрывать и притворяться неумехой в этом деле. – А, так ты подыгрывала? И в понедельник с мужиком тоже, когда не смогла сказать даже маломальской информации по его пленке? – В понедельник нет. Увы, такое со всеми бывает. Но больше такого не будет. А в моей квартире, да, я подыграла, когда вы мне предоставили пленки. Я сказала, что ни черта не знаю ЭКГ, чтобы потешить ваше самолюбие и показаться тупой. Это все, о чем вы хотели поговорить? – Нет. Если ты соврала и в итоге разбираешься в ЭКГ, я сделаю тебе кое-что приятное, чему ты будешь очень рада. Не угадывай что, все равно не догадаешься. – Что ж, тогда с нетерпением буду ждать это приятное. – Ну, это если не провалишься. – Не провалюсь, Сергей Александрович. Не провалюсь. *** Когда я говорила, что с нетерпением буду ждать приятное, я не думала, что куда более будет приятно видеть на лице Потапова такую растерянность. На пятой по счету пленке он в конкретном замешательстве. То ли я брежу, то ли и вправду так и есть, но там даже и паника имеется. – На шестой, седьмой и следующих будет то же самое, Сергей Александрович. Ну, если вы хотите удостовериться... – Достаточно. Как ты это делаешь? – Так же, как и вы. Я этому училась очень долга. Когда поняла, что не справляюсь, мне папа нанял врача функциональной диагностики на частные уроки. Уроков было много, так как я тупила по-страшному. Но в итоге все срослось. Где мой подарок? – Сергей Александрович, там новенький поступил, примете? – синхронно переводим взгляд на часы. – За пять минут до окончания смены? Ну, уж будь добра, запиши на дежурного. – Да сегодня Яковлев дежурит, пока этот опоздун припрется, дедок может не только всех достать, но и помереть. Примете? – Давай уже, – выдергивает историю болезни из ее рук и встает из-за стола. – Пойдем. Думаешь, я его один буду принимать? – Окей. А подарок мой где? – Позже получишь. Заполнив приемку дедушки и даже накатав примерный план лечения, я принялась ждать куда-то ушедшего Потапова. Перевожу взгляд на часы: шесть двадцать. Офигеть. Полтора часа задержки, тогда как весь день ничего особо не делали. Прекрасно. Уйти, что ли, и написать ему записку, чтобы проверил приемку и лист назначений без меня без меня? Пожалуй, дельная мысль. |