Онлайн книга «Выбор»
Поэтому долго не стала раздумывать и, усевшись напротив, сразу взяла кусок ещё тёплой лепёшки и надкусила. Равшана-ханум облегчённо выдохнула. Она не хотела «войны» с этой женщиной, она пришла договариваться. — Расскажи о себе, — миролюбиво попросила Равшана-ханум после того, как был утолён голод. Ирэн не стала отмалчиваться и рассказала, что живёт с отцом и детьми, что любит придумывать всякие интересные и полезные вещи, что привыкла сама выбирать свою жизнь и для неё оказаться в гареме совершеннейшая неожиданность и в её менталитете это не является счастьем. Равшана, прищурившись, спросила: — А ты и вправду дружишь с императрицей? Ирэн не поняла вначале к чему такой вопрос, вдруг он для того, чтобы выяснить её значимость для империи и ответила уклончиво: — Я была представлена императрице, но дружбой это вряд ли можно назвать И вдруг Ирэн стало понятно, почему Равшана-ханум так интересовалась этой темой, потому что следующий вопрос был абсолютно женским: — Это правда, что благодаря тебе ваша императрица теперь не выбирает какой половиной лица повернуться к мужу? Ирэн внимательно посмотрела на Равшану-ханум, будто бы пытаясь разглядеть, что та прячет под шёлковым платком, и сказала: — Для женской красоты нет предела, а я знаю, как можно исправить некоторые маленькие несовершенства. Вдруг Равшана-ханум отстегнула платок и спросила: — И даже такие несовершенства? Ирэн взглянула в открывшееся лицо. У Равшаны-ханум была белая кожа, и на ней на щеках с двух сторон лица словно бакенбарды лицо обрамляли пигментные пятна. Ирэн спросила: — Равшана-ханум, когда у вас появились эти пятна? — Эти пятна стали заметны уже после смерти отца Мустафы-хана, — ответила женщина, и с горечью в голосе добавила, —но появились они тогда, когда я носила его ребёнка Ирэн молчала, не стала спрашивать про ребёнка, судя по горечи в голосе Равшаны-ханум, либо она не доносила беременность, либо с ребёнком что-то случилось Названная мать Мустафы-хана сама ответила на невысказанный вопрос: — У меня родился сын, и я как мать приняла первого сына мужа в названные сыновья, моему сыну было три года, когда его отец скончался от раны, которую он получил на охоте, а через два года мой сын ушёл вслед за отцом. Женщина закрыла глаза, как будто бы пытаясь сдержать слёзы, но когда она их открыла, то глаза её были сухие, но в них горела… ненависть? — Мой сын просто однажды заснул и не проснулся. Все убеждали меня, что такое бывает, но я явственно ощутила запах одной очень интересной травы в его комнате. Но никто мне не поверил. Равшана-ханум гордо подняла голову и Ирэн показалось, что она собиралась сказать что-то совсем другое, но сказала женщина только о том, что ей удалось сохранить хорошие отношения с Мустафой-ханом, и он доверил ей свой гарем. Помолчала немного, потом спросила, явно пересиливая себя: — Можешь сделать так, чтобы это, — и она, поморщившись обвела рукой вокруг лица, — исчезло. Ирэн понимала, что Равшана-ханум не привыкла просить, но и Ирэн здесь не в роли рабыни, поэтому сама не стала предлагать, хотя по старой привычке всем помогать, с языка чуть не слетели слова о помощи. Сухо ответила: — Помочь могу, но мне нужна будет лаборатория и компоненты для средства. После чего строго взглянула на «руководительницу гарема» и добавила: — А от вас, Равшана-ханум, нужно будет выполнять нехитрые правила Равшана-ханум молчала, было заметно, что в ней борются какие-то разные чувства, возможно, что у неё не было полномочий на то, что просила Ирэн, или наоборот полномочия были, но не было веры. Желание избавится от пигментных пятен победило и Равшана-ханум, легко понявшись с колен, чего не получилось у Ирэн, потому что с непривычки ноги затекли и пришлось сначала некрасиво вставать на коленки, сказала: — Пойдём, покажу тебе лабораторию Ирэн устала и после еды её клонило в сон, но больше всего ей не хотелось оставаться одной в этой комнате с занавеской вместо двери, и она, перекатившись с пятку на мысок и обратно, пытаясь восстановить кровообращение в ногах, утвердительно кивнула. Они снова шли по длинным светлым коридорам вместе с Равшан-ханум, но теперь уже Ирэн понимала, что за колышущимися шёлковыми занавесками скрываются комнаты, в которых живут обитательницы гарема, и то, что коридоры кажутся пустыми, лишь временное ощущение. На самом деле все уже знают, что в гареме появилась новенькая и следят. Ирэн физически ощущала, как ей в спину упираются заинтересованные взгляды. Но, позволив себе один раз оглянуться, никого не увидела, лишь колыхание занавесок. Подумала: — может уже паранойя развивается? Снова задала вопрос Равшане: — А где все? На этот раз та уже не удивилась, что Ирэн задаёт вопросы и ответила: — Скорее всего в купальнях, готовятся к вечеру. — А что за вечер? — удивилась Ирэн тому, что возможно она не всё знает про гаремы и здесь проводятся какие-то вечера, но ответ Равшаны-ханум был однозначен: — Вечером может прийти хан, вот все и готовятся. — Вот же наивная, — усмехнулась про себя Ирэн, —вечер у них «по заявкам трудящихся» Вдруг Равшана-ханум остановилась и сняла платок с плеч, протянула Ирэн со словами: — На, накрой голову Увидев, что Ирэн колеблется, сказала: — Мы выходим из женской половины, нельзя с открытым лицом К облегчению Ирэн платок был из какой-то ткани, через которую было видно куда идти и можно дышать. Вскоре они дошли до лестницы, ведущей наверх, поднимались не меньше трёх этажей, но зато когда дошли и Равшана разрешила снять платок, Ирэн увидела, что стоят они на большом балконе с видом на море. Сзади прозвучал старческий голос: — О Равшана, какими судьбами? Ирэн обернулась и увидела маленького сухого старца, Равшана-ханум низко поклонилась, Ирэн последовала её примеру — Приветствую тебя Абу Сина, — проговорила Равшана, — я привела к тебе женщину из Стоглавой империи — Стар я уже для женщин, Равшана, —усмехнулся старик, разглядывая Ирэн — Ну что вы Абу Сина, перед вашим умом преклоняются прекраснейшие женщины, особенно когда я им читаю ваши стихи, — улыбаясь ответила Равшана-ханум, — но эта женщина, —продолжила она, — не просто женщина из гарема, она гостья хана из Стоглавой империи. Старик внимательно посмотрел на Ирэн: — До меня доходили слухи только об одной женщине из Стоглавой империи, которую наш хан хотел видеть в гостях, той, чья фамилия украшает мыло, остановившее войну между Ханиданом и русами |