Онлайн книга «Рассвет любви»
— А вот это совершенно вас не касается, миледи, — отрезал Брендан. — Поскольку напали на мой корабль, убили моего капитана, а матросов вышвырнули за борт, полагаю, это все-таки касается меня. Ну, в том, что скотты нашли союзников среди этих воров и разбойников, положим, нет ничего удивительного… — Воры и разбойники?! — прогремел Брендан. В голосе его слышался нарастающий гнев. — Это ваш Эдуард — вор и разбойник, миледи, как и все англичане! Вспомните кровавую резню, которую он устроил в Уэльсе! Разве это шотландцы явились в Лондон? Что понадобилось вашему королю у нас на севере, миледи? Молчите? Коллум, будь так добр, проводи леди Элинор в каюту. Коллум шагнул к ней, но Элинор отпрянула в сторону. — Я пойду сама, если вы будете столь любезны показать мне дорогу, — сказала она. Устав от этой игры, Брендан повернулся к Эрику. — Ты послал весточку на корабль Уоллеса? — Да. — Тогда я тоже пойду. Хватит с меня моря на сегодня. Брендан чувствовал, что ему хочется побыть немного одному. Его всего трясло, но не холод был тому причиной, Элинор проводили вниз, и она удивленно вскинула брови, увидев, что под верхней палубой была еще одна, где размещались каюты и кубрик матросов. И хотя каюты были крошечными, так что в них едва можно было выпрямиться, чтобы не задеть головой потолок, однако вполне годились для сна. На корме, куда ее провели, помещение было гораздо больше. Был даже небольшой шкафчик для одежды и полки с книгами. С громко бьющимся сердцем она переступила порог. Элинор слышала, как они упомянули имя Уоллеса, а этот человек был беспощаден к своим врагам. Именно его жестокость сломала ей жизнь, она толкнула ее взять в руки оружие при Фолкерке и, хотя и косвенно, стала причиной того, что Элинор оказалась на борту этого корабля. Похоже, именно Уоллес был главарем этой шайки, а капитаном корабля — тот самый молодой воин, с которым судьба свела ее в том сражении. Проводив Элинор до каюты, Коллум собрался уйти. И она вдруг почувствовала легкий укор совести. Он так старался быть вежливым, а она… Впрочем, откуда ему было знать, что у Элинор есть свои причини презирать его соплеменников? Она повернулась к нему. — Если вам что-то понадобится… — начал он. — Моя служанка, — коротко спросила Элинор, — с ней все в порядке? — Да, миледи. — Она может прийти ко мне? — Не сейчас. — А когда? — Я не… — Впрочем, не важно. Вы ведь служите этому наглецу, а решает все он… — Да, миледи. О Боже, да вы совсем замерзли! Могу ли я… — Я тут пленница? — Элинор изо всех сил стараласьпридать своему голосу твердость. — Да. Кивнув, она молча повернулась к Коллуму спиной. Через мгновение до нее донесся стук закрываемой двери. Потом заскрежетал задвигаемый засов, и Элинор испуганно моргнула. Забыв обо всем, она принялась дергать ручку двери. — Одну минуту, прошу вас… Раздался знакомый скрежет, и дверь широко распахнулась. Но на пороге стоял тот, чье лицо преследовало ее со дня битвы при Фолкерке. — В чем дело? — рявкнул он. Элинор испуганно отпрянула. — Что-то горит, — пролепетала она. Его глаза на мгновение задержались на ней. — Конечно, это горит английский корабль. — А… — Ну, что еще? Вы разве не поняли? Я ведь сказал уже, что мы подожгли корабль. Остался ли кто-нибудь на борту? Нет, миледи. Пока я здесь распоряжаюсь, ни одно живое существо не постигнет жестокая участь погибнуть в огне! Именно это вы хотели узнать? Элинор молча кивнула. Как ни странно, она чувствовала себя немного пристыженной. Сказать по правде, она хотела спросить вовсе не об этом. — А… а пожар не сможет перекинуться сюда… на этот корабль? — пробормотала она, не в силах скрыть предательскую дрожь в голосе. Элинор опустила глаза, чувствуя на своем лице его внимательный взгляд и всеми силами стараясь скрыть страх. — Ни в коем случае, — уверенно ответил он. Она молча кивнула, и он направился к двери. Помедлив немного, Брендан повернулся и снова окинул ее внимательным взглядом. — Зачем вы это сделали? — Я же вам говорила — я и не собиралась умирать. — В такой шторм вы бы неминуемо утонули. — Я… я вас спросила о судьбе капитана Эйбрама. Он был добрым человеком. То, что случилось с ним, будет вечно камнем лежать у меня на душе. — Это недолго, — бросил Брендан. — То есть… значит, вы намерены меня убить? При виде улыбки на его лице Элинор озадаченно заморгала. — Нет, миледи. Я не палач. А сказать я хотел только то, что ваша жизнь вряд ли будет особенно длинной, коль скоро вы привыкли обращаться с ней так беспечно. Что же до вашего капитана Эйбрама, то, поверьте, я не имею ни малейшего понятия, о чем вы толкуете. — Его вышвырнули за борт… — Миледи, пираты — это воры и разбойники, которых кормит море. И хотя они, не колеблясь, убьют любого, кто осмелится встать им на пути, но любят они не кровь, а золото. Так что сейчас ваш капитан, живой и невредимый, находится на борту корабля де Лонгвиля. — Но де Лонгвиль сказал… — Не веря собственным ушам Элинор затрясла головой. — Вы либо отъявленный обманщик, либо не знаете ничего о тех людях, кому вы служите! — крикнула она ему в лицо. — Я мог бы немало рассказать о том, чему был свидетелем, когда слуги вашего короля творили суд и расправу! — А я, в свою очередь, могла бы порассказать вам о жестокости скоттов! С радостью бы сделала это! — фыркнула Элинор. Забыв обо всем, она подскочила к нему. — Замок Клэрин… неужели вам это ничего не говорит?! Так вот, в замке Клэрин всех мужчин, оставшихся в живых — крестьян, торговцев, ремесленников, — вместе с воинами, словно скот, загнали в амбар и подожгли. — Боюсь, миледи, ваши англичане поступают так сплошь и рядом, — резко оборвал он ее. — И если шотландцы жестоки, так это оттого, что у нас были хорошие учителя. А теперь прошу простить, леди Элинор. Я промок до нитки. И замерз как собака. Впрочем, и вы, думаю, тоже. Он взялся за ручку двери. — Подождите! Разве вы должны непременно… — Запирать дверь? — догадался он. — Да. — Прошу простить, но должен. Видите ли, вы очень ценная добыча, леди Элинор. — Тогда, значит, за меня потребуют выкуп? — Он задумчиво покачал головой. — — Я еще не решил. — Но если не выкуп, тогда что же?.. — Это и так понятно, разве нет? — Послушайте, вы же сами сказали, что я представляю собой слишком большую ценность, чтобы… |