Онлайн книга «Дыши глубже»
И вдруг решение приходит само собой. Я даже смеюсь, похоже на истерику, но мне становится вдруг легко, и в этот момент в палату заходит Валерий.. Отчество его не помню. – Я смотрю, вам уже лучше? Вам повезло, я сегодня дежурный врач, хотя, по виду не скажешь, что вам лучше, – он прощупывает пульс. – Будет еще лучше.... – но меня никто не слушает. – Быстро сюда, капельницу, немедленно, – он обращается к медсестре, – живот очень плотный, ничего вас не беспокоит? – Не надо, стойте! Мне не нужна капельница. Мне нужно избавиться... – как же это горько и больно произносить, Боже, дай мне сил и прости меня, но это лучшее решение, – я хочу сделать ..... аборт. – отворачиваюсь от него к окну и опять реву. От боли в груди начинает стучать в висках. – Вы не можете принять такое решение, в одиночку, без мужа. Я никогда так не поступлю. Выкиньте эти мысли с головы, у вас и так положение не из лучших. Подумайте лучше о малыше! – Он мне не муж, и советоваться с ним я не намерена. Это мое решение. – Я позвоню Алексу! – он тянет руку в карман за телефоном, но я его останавливаю. – Он не отец ребенка! Вы видите, его даже тут нет! Оставьте. Просто сделайте, что я прошу, – слезы душат, я еле выговариваю слова. – Из всего уважения к вам, я не могу так поступить! Он привез вас сюда, заботился, вы не можете так, я не могу так. Алекс, он мне не просто друг, он мне как сын! – Поверьте, он не имеет никакого отношения к ребёнку, – мне очень больно, и морально, и физически, боль опять усиливается, – мне и так не легко принять такое решение, но это единственный выход. Других вариантов нет. – Вы понимаете, чем чревато это для вас? Это может быть вашей первой и последней беременностью. Уж поверьте мне, я знаю , что говорю! Многое повидал в своей жизни и работе! Люди годами лечатся, чтоб родить хотя бы одного ребёнка! – он тяжело и грустно вздыхает, я еще хуже реву, – У вас может больше не получится... – Мое решение не поменяется, умоляю вас, давайте побыстрее закончим с этим... и прошу, Алексу не говорите, скажите, не смогли спасти. – Я не могу! Господи! Дочка! – Умоляю у вас, у меня нет другого выхода... Я переживу, и это переживу. Раз мне Бог послал все эти испытания, значит знал, что я выдержу. Он меня простит, я буду молиться день и ночь. Мой малыш... Он меня тоже простит. Простит? Как же больно... – Я... сделайте мне аборт, по-другому я не могу. – Я распоряжусь, чтобы вас подготовили. Очень жаль... – он разочаровывается, видно по взгляду, с недоверием смотрит на меня и выходит из палаты. – Миленькая ! – ко мне обращается медсестра, – вы потом пожалеете о своём решении, но будет слишком поздно, что же вы делаете? Может, вы еще подумаете, передумаете? Это же ни в чем не повинный ребенок, он ни в чем не виноват, и он тоже хочет увидеть белый свет! Хотя бы до утра потерпите, подумайте хорошенько, прежде чем принять такое решение . Это ваш малыш, чтобы не произошло в вашей жизни, он ваш, ваша кровинушка, у вас роднее него никого не будет! – Моя мама ... моя мама... она никогда не простит, не примет моего ребенка... – Такого быть не может, поверь! Она тоже мать! Ты же ее роднуля! В твоём ребенке течёт ее кровь, она не сможет не принять вас и своего внука! Она любит вас, поверьте. Не делайте ничего поспешно, на эмоциях решения нельзя принимать. Доктор прав, это может быть вашей последней беременностью. Дверь палаты открывается, в палату закатывается каталка. – Амаля Довгань? – киваю, со страхом смотрю на каталку, парень проходит внутрь, – вы готовы? К этому можно быть готовым? Я сижу, вся грудь и больничная ночная рубашка мокрая от моих слез. От вида каталки у меня начинает дрожать все тело, я начала стучать зубами. Медсестра держит меня за руку, помогает лечь на каталку. Свет ярких ламп светит с потолка, ослепляя меня. Я вижу своё отражение в потолке операционного помещения. Лежу на кресло-кровати, не знаю, как правильно называется это сооружение, с раздвинутыми ногами. – Вам наркоз местный или общий? – это, наверное, говорит анестезиолог. Мне наркоз общий, и, пожалуйста, чтобы я больше не проснулась, не хочу возвращаться в эту жестокую реальность, я подумала про себя и закрыла глаза. АЛЕКС Я трезвею моментально, хотя приступы тошноты и рвоты не прекращаются. Какой аборт? Это мой ребёнок, мой!!!! Обуваю ботинки, выхожу на улицу, вызываю такси, ждать долго, я могу не успеть! От мысли, что я не успею, тело покрывается мурашками! Озноб. Хожу по двору в ожидании такси, свою машину оставил в офисе, в клуб же попёрся, вместо того чтобы поговорить нормально с Амалией, я нажрался, как скотина! Из-за поворота во двор заезжает машина, свет фар слепит, но это не такси. Торможу. – Друг, отвези меня в клинику! Вопрос жизни и смерти! – парень с девушкой сидят, мило держатся за руки. – Не вопрос! – отзывается парень, я сажусь на заднее сиденье. – Брат, гони! Как можешь быстрей довези, гони! Я за все штрафы и нарушения заплачу! Только довези! Девушка, что сидит впереди, крепко хватается за ремень безопасности. – Если раньше я была против, то сейчас можешь быть Шумахером! – говорит девушка парню, и мы слышим запах жжёной резины. Доезжаем за пять минут! Меня мутит, открываю дверь и содержимое моего желудка оказывается на асфальте, во дворе клиники. По хуй! Я даже не благодарю парня, бегу, что есть силы, в здание клиники. Лифт открывается сразу, нажимаю на кнопку шесть, на этом этаже лежит Амаля. Хорошо, ночь, людей мало. Подбегаю к посту дежурной медсестры, узнаю в ней сегодняшнюю девушку, которая крутилась возле Амали. – Где операционная? – В конце коридора направо, но вам туда нельзя, – я уже бегу в сторону операционной, – молодой человек, вам туда нельзя! Она за мной что ли, бежит? Плевать! Открываю тяжёлую дверь, попадаю в коридор со множеством дверей. Все двери закрыты, что ли? Медсестра, что бежала за мной, заходит. И эта последняя дверь открывается, я вижу ее. Амаля. Плачет, лекарство маленькими каплями, медленно, через капельницу стекает в вену. Валера стоит рядом. – Все будет хорошо, увидишь, – говорит он ей и поворачивается ко мне, – что ты тут делаешь, черт бы тебя побрал! – Я пыталась его остановить! Но он меня не слушал! – говорит медсестра из-за спины. Амаля не смотрит на меня. |