Онлайн книга «Янтарное взморье»
— Нельзя. Суккуба по команде чернокнижника повторяет фокус с облаком кровавой взвеси. Размен не вполне равноценный: три процента хп потерял босс, половину — светлый эльф. И еще процентов пятнадцать за тест. — К ноге! — Барби вовремя. Мутировавшее чудовище отвлеклось, заскользило щупальцами по гладкому полу в направлении орчанки. Длань не действует на болезнь. О чем говорит пульсация шкалы хп лучника: Хэйт успела накинуть регенерацию до окрика, и теперь постепенно убивала своего же товарища… — Пройдет само через минуту, — хмуро озвучил Кен. «Если не угробят свои же», — осталось невысказанным. — У меня есть зелья очищения, — Маська хочет быть полезной. Пока что она только разок и успела вдарить по панцирю Хвори. — Вряд ли оно лучше длани, — хмуро сказала Хэйт. Очень неприятно, когда от тебя не польза, а вред. Непредумышленное убийство? Хотя нет, так много регенерация снять не успеет. Если только Хворь снова не прыгнет именно на Кена до истечения этой минуты. Тогда — тушите свет. — Лучше в Гниль плесни, — дал совет Рюк. — Ей бы не помешало умыться. — Не сейчас! — на повышенных останавливает гному Монк. — Чистый агро-лист, помнишь? А малая реально успела откупорить бутылек с зельем и изготовилась выплеснуть его содержимое на Гниль. Хаотичные перемещения по складу не прекращаются. Они — следствие исчезновений Хвори с последующей телепортацией за спину к одному из игроков. Особенно тяжко коротким лапам Геро. Детеныш гидры до сих пор ни разу так и не добрался до босса. В этот раз Хворь даже не доскользила до Барби. По скиллу успели скинуться в ее тушу Хэйт, Спиритус и Салли. Кен разрядил усиленный выстрел. Хэтти разок царапнула. И — эта дрянь снова пропала. Хлопок воздуха за спиной, инстинкты (или привычка из зала с иголками и песочными часами) роняют Хэйт на грязный пол. Лицом в вонючую жижу. Зато — без потери здоровья. — К ноге! — Барби явно успела прокачать соло-агр, раньше она так часто не могла его применять. — Офонареть, — пищит в сторонке Мася. — Вот это реакция! Художница не теряет времени даром. Прямо так, лежа в грязи и слизи, тянет руку к щупальцам Хвори. Касание тьмы! Наледь! Пыльца откатилась — ее туда же. Щупальца не замечают наледи. Тварь не поскальзывается, прет целенаправленно к орчанке. Это шанс: три секунды на подготовку изначальной тьмы, область чуть ближе к Барби, но не впритык. Так, чтобы Гниль случайно не заступила в область действия. Когда Хэйт подымается с пола, ее взгляд упирается в точеную фигурку Хель. Плавный танец, полный изгибов и изящества сравним с течением реки. Именно эти грациозные движения позволяют бить по боссам шестидесятого уровня с минимальной порезкой урона. Меньше промахов из-за разницы в уровнях, выше урон от скиллов. Томный, даже тягучий танец под песнь о поэте и Вечности — единственно красивое, что есть в этом насквозь провонявшем складском помещении. Рэй наконец подгадал удачный момент. С искрами и багряными сполохами проявился он возле Хвори. Серия молниеносных ударов, причем выцеливает он глаза. Без подсказок авантюриста глаза — это очевидное уязвимое место монструозной твари. Шкала в золотой рамке сокращается с каждым ударом. До восьмидесяти, семидесяти пяти… на шестидесяти клешня Хвори выхватывает (не с первой попытки, манекен эта уродина не изображала, просто убийца чрезвычайно быстр и ловок) Рэя. Клешни сжимаются… Убийца выскальзывает из захвата, что тот ужик. Внимание! Воздействие негативного эффекта: Зловоние — усилено ( II). Скорость регенерации здоровья и маны снижена на 20%! Все характеристики понижены на 10%! Срок действия: 30 минут. Внимание! Эффект Зловоние II может быть усилен, если не покинуть область негативного воздействия! — Если продолжится так же, пятая стадия зловония срежет по пятьдесят процентов у регенов, — дает выкладку по числам Кен. — И двадцать пять процентов стат. — Сколько у нас времени до пятой стадии? — нахмурился Спиритус. — Если темп нарастания эффекта не изменится, — Кен сосредоточен и зол, слова не мешают стрельбе. — Шесть минут. — Поднаж… — зависает неоконченным. Хворь снова исчезает. А Гниль, устав, видимо, от безуспешных поползновений и выплескиванию «сопель», вносит разнообразие в сражение. Из бочек и прочих тар начинают вылезать тухлые рыбины. — Они с турбонаддувом! — орет зеленая, которая без волдырей. Рыбы перемещаются быстрыми скачками… перелетами? Так, словно в них скопился газ, они его выпустили и на ускорении их понесло вперед. Рыбешки помельче лопаются сразу же, как шлепаются оземь. Разлетаются вонючими ошметками: чешуя, гнилое мясо, косточки и жижа. Омерзительный еще до начала боя склад смердит теперь совершенно невыносимо. Вот только выйти, отворить ворота — значит выпустить Хворь и Гниль в город. Погулять, да. Сама Гниль разевает пасть: из нее начинают выскакивать блестящие зелено-черные головастики, белесые личинки и тонкие прозрачные черви. — Ля, какой у тебя богатый внутренний мир! — восхищенно ахает Барби. — Что это? Глистики? Ленточные? Да ты кладезь вкусняшек, гнилушечка. «Весьма низкий порог брезгливости», — безэмоционально отмечает в мыслях художница. Сию картину воплотить на холсте у нее нет ни малейшего желания. И все это устилает живым шевелящимся ковром изрядную часть складского помещения. Ковер ползет по направлению к игрокам. — Отбой на запрет аое, — короткое указание от вершителя. Тут же: звук, словно кто-то открыл банку газировки. — Барда! — успевает вскрикнуть Хэйт, не прерывая подготовки трясины. Таки натренировала слух она. Как знала, что пригодится. За спиной Вала проявляется Хворь. — Дзы-ынь, — струна выдает протяжный звук. Превосходного исполнения можно не ждать: ошибка уже допущена. Не фатальная, что уже хорошо. Вокруг музыканта в последний миг дважды сгущается воздух — это Спиритус и Монк верно поняли, кого просит закрыть глава Ненависти. Один дал воздушный щит, другой — щит духа. Итого потеряно здоровья бардом всего ничего. Да, рука сбилась с ритма. Обидно, но не смертельно. А брызги крови, постэффект красочной анимации, пойдут в дело: суккуба уже несется вприпрыжку к каплям брусничного цвета. Ковер увяз — трясина сделала свое дело. Салли переходит в режим огнемета и начинает прижигать по краю «ковра» всю мелкую мерзость. |