Онлайн книга «Наследница Ордена»
—Не надо. Со мной ничего не случится. Дарен будет любезен,— улыбнувшись, нахмурилась я. —Да, я буду очень нежен,— подтвердил охотник, плюхнувшись в объятья мягкого кресла, и положил ноги на стол.— Милая, налей мне чаю,— обратился ко мне. Демоны бы его подрали! —Тогда я пойду?— робко спросила Луон и, проходя мимо, шепнула: — Охрану позвать? Я подавила смешок. —Он и есть моя охрана.— Моя проклятая, ненавистная охрана. Чтоб ему провалиться! С трудом закрыла за Луон сломанную дверь и гневно воззрилась на охотника. —Если хочешь меня отсчитать — оставь нравоучения на завтра; сегодня я не в настроении их слушать,— пресек Дарен готовые сорваться слова.— О, мне нравятся эти булочки,— схватил он одну. —Выметайся! —И варенье из персиков я тоже люблю. —Я сказала, выметайся! —Это ты мне? Шутка. Я понял, что мне. Вряд ли ты разговаривала со шкафом. Или с часами с кукушкой. Чаю, как понимаю, ты мне не нальёшь. Очень хорошо. Я сам сделаю для себя это одолжение. Присядь,— пихнул он ногой рядом стоящее кресло, и оно, о чудо, подъехало прямо ко мне. Это немножко охладило мой пыл, и я села.— На самом деле я пришёл не спрашивать, у тебя ли медальон или нет. Я точно знаю, что он у тебя. Во-первых, ты слишком жадно на него смотрела, чтобы не попытаться при первой же возможности его стащить. А вчера такая возможность представилась. Играть на клавесине?! Ха! Какой же я дурак! —Самокритично. —Спасибо. И, во-вторых, ты сама проговорилась. Давай медальон,— требовательно протянул он руку.— Ну же. Я поставила локоть на подлокотник кресла и оперлась щекой о ладонь. —У меня его нет. —А если поищу? —Давай,— подбодрила улыбкой. Он убрал ноги со стола и, нагнувшись, шепнул: —А если обыщу? Стало не до смеха, с трудом удержала улыбку на лице, но, видно, вышло плохо. Охотник расплылся в самодовольной ухмылке. —Учись врать. В жизни пригодится,— встал он, явно собираясь осуществить угрозу. Я вжалась в кресло. —Я позову Глэна… —Глэна? Уж не того ли болвана, что маячил возле твоей двери и вздумал дознаться, с какой целью я к наследнице? Висит в районе люстры. Сама потом проверишь. Он подошёл ко мне и, наклонившись, уперся ладонями в подлокотник. —Ну… что будем делать? В холле раздался вскрик. —Что это? —Видно, твоя рыжая подружка обнаружила твоего защитничка. Не отвлекайся. Глядя в его серый бесстрастные глаза, я в панике покачала головой, действительно не зная, что делать. Дарен тягостно вздохнул. —Хорошо, я готов идти на компромисс. Чего не сделаешь ради красивой девушки.— Он выпрямился и достал из внутреннего кармана камзола свернутый лист бумаги. Я с любопытством за ним наблюдала. —Что это? —А ты как думаешь?— Он развернул бумагу и положил передо мной. На ней ничего не было, ничего, просто девственно чистый лист. —Это… Это… —Будущий отчёт. Который ты напишешь…— он взглянул на настенные часы,— вот прямо сейчас. У нас мало времени. Генерал просил подробностей, так что будь любезна. —А ты что, писать не умеешь?— разозлилась я. —Умею, но делаю это с большим трудом. Поэтому займись отчётом, а я пока посплю.— Дарен уселся на прежнее место и вытянул ноги на стол.— За одним, может, надумаешь отдать медальон. Он глядел с прищуром, лукаво, верно, ждал, что я сдамся и верну трофей. И это называется компромисс? Не дождётся! Будет ему отчёт. Со всеми подробностями. Уж я постараюсь. Достала из шкафа письменные принадлежности и усердно взялась за работу, выводя букву за буквой, не забывая с мстительностью украшать их завитушками. По временам охотник приоткрывал глаз, созерцая меня за сочинительством, но вскоре и правда уснул, и я продолжила карябать бумагу под его умиротворяющее посапывание. Оказывается, и он может быть милым. Когда спит. Поставив точку, залюбовалась проделанной работой и вздрогнула, заметив пристальный взгляд Дарена. Но смотрел он не на меня. Я обернулась. На пороге стояли четверо ловчих. Даже не слышала, как они вошли. —А вы задержались,— сонно потянулся охотник, игнорируя гневный взгляд Глэна. Если Дарен и правда повесил ловчего на люстру — у того есть повод его ненавидеть.— Четверо против одного не совсем честно, не находишь?— проговорил охотник, а в следующую же секунду уже стоял на ногах. —Погоди,— поднял руку Глэн в усмиряющем жесте.— Мы пришли не разбираться, а… —Интересно. Какая новость. Четверо ловчих явились на светскую беседу. Чашечку чая? —Генерал хочет видеть отчёт. А это…— окинул Глэн взглядом своих приятелей,— на случай, если… —Не захочу идти? Думаешь, я один из тех чокнутых выродков, что не выполняют приказы? Тогда бы ты здесь уже не стоял, а лежал кучкой окровавленных ошмётков. Знаешь, когда изо дня в день раздираешь чью-нибудь плоть, легко забыть, кого убивать не надо.— Медленно шагнув к напрягшемуся Глэну, Дарен выдохнул почти шёпотом: — А я тебя всего лишь вырубил.— Охотник усмехнулся, и разлитое в воздухе напряжение схлынуло.— Ладно, куда идти? Я готов. Никогда не думал, что ловчие будут сопровождать меня до кабинета генерала. Почётный эскорт? Глэн настороженно за ним следил, видно, ожидал, что тот что-нибудь выкинет. Но охотник будто этого не заметил и беззаботно поинтересовался, не надумала ли я ему кое-что отдать. Кое-что очень важное. —Конечно. Вот. То, что ты просил,— подвинула я исписанный листок. —Ты хотела сказать — то, что я тут забыл,— поправил он, явно недовольный, что это не медальон.— Это ведь мой отчёт. Странно предположить, что за какого-то охотника станет писать сама наследница. Разве только если её шантажировать… Он расхохотался, а мне захотелось его убить. —И напоследок.— Он наклонился, опершись ладонями о край стола; в его лице не было и тени улыбки.— Надеюсь, ты не трогала мой «подарочек». Потому что иначе наши «друзья» смогут его найти. И, как думаешь, куда они придут? Я выдохнула, не заметив, как затаила дыхание. Охотник выпрямился. —Скоро вернусь. Схватив листок, сунул его в карман, не заботясь о внешнем виде отчёта, и вышел из комнаты. Вряд ли ему понравится то, что я там написала. Но кто виноват, что он даже читать не стал? Трое ловчих вышли следом за ним. Глэн остался, отрешённо глядя в окно. Его что-то тревожило. То, что не смог справиться с охотником? Что всё случилось наоборот? Как говорил отец: «Есть раны, которые не затягиваются, а есть царапины — и они не менее болезненны». |