Книга Лекарь Империи 2, страница 66 – Александр Лиманский, Сергей Карелин

— А потому, Игорь Степанович, что пока вы, «светила медицины», наказываете меня за спасенные жизни и отправляете в «ссылку», в соседнем, терапевтическом отделении, у всех на глазах умирает женщина! Умирает от банального бактериального сепсиса, который никто не хочет замечать! И ее лечащий врач, хваленый Прилипало, этот «помощник главврача», даже не дает мне ее толком осмотреть, потому что, видите ли, я «адепт» и «посторонний»! А еще из-за меня «светило медицины» Игоря Шаповалова, видите ли наказали!

Шаповалов на мгновение опешил от такой моей наглости.

Он открыл было рот, чтобы снова на меня наорать, но тут, видимо, до него начало доходить. Он слишком хорошо меня знал, чтобы не понимать: если уж я так уверенно об этом заявляю, значит, дело действительно серьезное.

— Что там с ней? — его голос стал тише, но не менее требовательным. — Показывай!

Я тут же развернул к нему монитор компьютера, на котором все еще была открыта электронная карта Мариам.

— Вот, смотрите, Игорь Степанович! — я начал тыкать пальцем в экран. — Вот ее анализы! Лейкоциты под тридцать тысяч! СОЭ — семьдесят! Лейкоцитарная формула со сдвигом до миелоцитов! Да это же классическая картина тяжелейшего бактериального воспаления! А они ей что? Обычный Цефтриаксон, для «прикрытия» своих… пятых точек! Да он на эту заразу не действует! Они же видят эти анализы! Видят, что ей не становится лучше! Но продолжают тупо следовать протоколу, списывая все на агрессивный вирус стекляшки! Да она у них до утра не доживет с таким лечением!

В этот самый момент у меня на плече материализовался Фырк. Вид у него был виноватый, но в то же время… просветленный.

— Ты был прав, двуногий, — прошептал он мне на ухо. — Это гной! Самый настоящий, густой, желто-зеленый гной! Никаких «кристалликов»! Я просто… я просто не понял как именно так спутал… Не понимаю как так произошло, точно помню «кристаллики». Быле же они. Совсем старый стал… Эх…

Я только кивнул Шаповалову, который с мрачным видом изучал анализы на мониторе.

— Я уверен, Игорь Степанович, это не «стекляшка». Точнее, не только она. Это тяжелейшая бактериальная инфекция.

— Пойдем-ка посмотрим на твою умирающую пациентку, — сжав зубы, прорычал Шаповалов.

Мы с Шаповаловым неслись по гулким коридорам больницы, и наши шаги эхом отдавались от стен. Для своего возраста он двигался с поразительной скоростью, его белый халат развевался за спиной, как плащ разгневанного полководца, идущего в решающую атаку.

— Ну, двуногий, заварил ты кашу! — проскрипел у меня в голове Фырк, который, кажется, был в полном восторге от происходящего. — Сначала довел Мастера-Целителя до белого каления, а теперь тащишь его за собой спасать мир! Обожаю твой стиль! Главное, чтобы Шаповалов по дороге не передумал и не решил вместо пациентки препарировать тебя!

— Хватит болтать, Фырк, не до тебя сейчас, — мысленно отмахнулся я, хотя его комментарий почему-то немного разрядил обстановку.

Мы почти бегом влетели в терапевтическое отделение. Здесь царила своя, особенная атмосфера — более спокойная, чем в хирургии, но не менее напряженная.

Шаповалов, не сбавляя шага, на ходу выцепил взглядом пробегавшую мимо молоденькую медсестру.