Книга Адвокат империи, страница 100 – Сергей Карелин, Ник Фабер

— А ничего, что… сколько там времени прошло? И с чего вдруг решили провести эксгумацию? И почему именно сейчас?

— По требованию Елизаветы Димитровой, — хмыкнул Лазарев. — Она сочла, что первоначальные результаты обследования её брата могли оказаться недостаточно качественными.

Да. Такое возможно в случае появления новых улик, требования суда или же ведущего следователя по делу. Или, как в данном случае, по требованию родственника. Вопрос в другом. Чем нам это грозит?

Медицинское заключение после эксгумации и повторного обследования тела могли не принять в том случае, если имелись нарушения в самом процессе, сомнения в компетентности того, кто делал заключение, а также наличии подозрений на фальсификацию. И по всем этим пунктам фамилия Распутина прокатится, как паровой каток, не оставив от них и следа.

Нет, конечно же, я учитывал вероятность того, что мог что-то пропустить. Даже у самого Лазарева уточнил на всякий случай.

— Нет. Тут без вариантов. Я, конечно, попробую оспорить это дело, но шансов на то, что эти результаты не будут приняты, нулевые.

— Так. Ладно, — я посмотрел на Лазарева, — допустим, его отравили. Но при чём тут Изабелла? Согласен, вариант выглядит даже в чём-то правдоподобно, но отравить его мог кто угодно…

— Не кто угодно, — вздохнул Лазарев, упав в своё кресло и откинувшись на спинку. — Едва только эта информация попала к следователям, те стали рыть носом землю. Это какая-то дрянь, которую очень сложно обнаружить, если не искать именно её. Плюс по показаниям слуг Изабелла сама отнесла вино мужу.

Он резко наклонился к столу и принялся рыться в аккуратно разложенных на столе папках.

— Вот, — воскликнул он, достав одну из них и вынув из неё лист бумаги. — Здесь показания одной из служанок Димитровых. По её словам, Изабелла поднималась в кабинет к мужу с двумя бокалами вина за несколько часов до его смерти. Это же, если ты помнишь, нам сказала и сама Изабелла во время встречи.

— Сомнительно, но окей, — протянул я. — Допустим. Она видела, как Изабелла добавляла яд в бокалы?

Услышав мой вопрос, Лазарев поморщился.

— Ты не хуже меня знаешь, что она не могла бы этого видеть. Иначе бы мы этим не занимались. Я могу предложить такую же версию, но никакой суд не примет подобное заявление в текущих условиях. Если уж на то пошло, то гипотетически они могла это сделать в любой удобный для неё момент времени.

— Но ты уверен в том, что она этого не делала.

— Да, абсолютно, — уверенно кивнул Лазарев.

Мда-а-а-а… Как быстро всё изменилось. Если до сегодняшней ночи ещё можно было рассчитывать на презумпцию невиновности и косвенность улик, то сейчас любой более или менее нормальный прокурор из наших же тезисов верёвку сплетёт и потом нас же на ней и повесит.

— Всё равно, — не сдавался я. — Может ли эта служанка доказать, что кроме Изабеллы никто больше в кабинет не заходил? Или что Анатолий не уходил, оставив кабинет пустым на время…

— Не проканает, — перебил меня Лазарев. — Посмотри отчёт Распутина. Яд действует в течение пары часов. А время действия после приёма совпадает с примерным временем визита к нему Изабеллы и приблизительным временем смерти самого Анатолия. Плюс показания слуг. Анатолий не выходил из своего кабинета, и никто не заходил к нему.