Книга Адвокат империи, страница 109 – Сергей Карелин, Ник Фабер

— Почему вы решили вмешаться в это? Простите, если вопрос покажется грубым, но вы не похожи на человека, который оставит свои дела ради того, чтобы поучаствовать в расследовании просто из-за того, что ему неожиданно стало скучно.

Распутин нахмурился, проведя ладонью по гладко выбритому подбородку.

— Как я уже сказал, Александр, я знал отца Анатолия, — не сразу ответил он. — Мы не были друзьями, но знакомы достаточно тесно, чтобы принять смерть его единственного сына достаточно близко к сердцу. И мне не хотелось бы, чтобы та, кто убила его, укрылась от правосудия.

— Вина баронессы Димитровой ещё не доказана, ваша светлость.

— Точно так же, как не доказано и обратное, — мягко возразил он. — И, насколько я знаю, с учётом всего это лишь дело времени. Не поймите меня неправильно, Александр. Как бы оно ни выглядело со стороны, я не испытываю к этой девушке злобы или ненависти. Пусть она и совершила то, что считаю неприемлемым, судьбу её буду решать не я. Её решит суд. Я лишь хочу помочь ему в раскрытии истины, вот и всё.

— Но в исходе вы не сомневаетесь?

— Считаю, что если всё указывает на то, что перед тобой лежит яблоко, это яблоко и есть, — пожал плечами Распутин.

— Ваша светлость, позвольте ещё один вопрос?

— Уговор был на один, — усмехнулся он, но затем кинул. — Но я не против. Что вы хотите знать?

— Скажите, кто-то другой кроме вас мог бы обнаружить последствия отравления?

В этот момент глаза Распутина чуть сузились, и из них пропало веселье.

— На что вы намекаете, молодой человек?

— Лишь на то, что всё это выглядело удивительно… удачным совпадением. Единственный человек, по вашим словам, который мог бы обнаружить след убийства, ведущий прямо к нашей клиентке, сделал это в тот самый момент, когда было необходимо, — осторожно, но твёрдо произнёс я. — Извините, если это прозвучало грубо, но на мой взгляд это звучит слишком… удачно.

— Здесь нет никакой загадки. — Распутин покачал головой, будто сказанное мною было не более чем глупостью. — Я лишь сделал то, что от меня требовалось. Вот и всё.

Мой мозг лихорадочно работал. Что-то в его словах меня цепляло, но я не мог понять, что именно.

— Понимаю, ваша светлость. Ещё раз извините, если мои рассуждения показались вам грубыми.

— Будет вам, Александр. А теперь я хотел бы задать свой вопрос. У меня не так много времени, совсем скоро у меня назначена другая встреча. — На лице Распутина появилась улыбка, но в этот раз она выглядела как-то иначе. Может мне показалось, но он будто был рад тому, что этот разговор подходил к концу.

— Конечно, ваша светлость, — понимающе кивнул я. — Что вы хотели спросить?

— Вы сирота?

Владей я собой недостаточно хорошо, этот вопрос оказался бы для меня подобен пощечине. Я не любил говорить о своей семье. Что в прошлой жизни, что в этой.

— Не совсем, ваша светлость, — сказал я спокойно. — Отца я не знаю, а мать бросила нас с сестрой ещё в то время, когда мне было двенадцать. А почему вы спросили?

— Можете назвать это простым любопытством, — добродушно рассмеялся он, вставая с кресла и показывая тем самым, что разговор окончен.

Только вот у меня было стойкое ощущение, что он таким образом отделался от моего собственного вопроса.