Книга Адвокат Империи 2, страница 118 – Ник Фабер, Сергей Карелин

— Ты спустишь это на тормозах, Алексей, — твёрдо заявил Лазарев. — Мне не нужны лишние проблемы с репутацией. А я знаю, насколько мстительным ты можешь быть. Знаю, что твой сын написал на этого парня заявление. Точно так же, как и то, что улик против него нет. Я хочу, чтобы вы пошли с ним на мировую. Решите вопрос тихо-мирно. Без скандалов. И уж тем более без крови. И можешь забирать документы на землю.

— Вот так просто? — спросил Волков.

— Да, — кивнул Лазарев. — Вот так просто.

— Нет, Паша, — через несколько секунд произнёс Волков. — Он ударил моего сына. Сделал это на глазах десятков людей. Знаешь сколько денег я потратил на то, чтобы позаботиться, чтобы эти записи не попали в сеть? И ты предлагаешь мне за это какую-то поганую землю?

— Мы оба знаем, что тебе недолго осталось беспокоиться о своей репутации, Лёша, — заметил Лазарев. — Сколько тебе осталось? Год? Десять месяцев?

— Восемь, — усмехнулся Волков, даже не думая скрывать оставшийся ему срок. — Но ты и так это знаешь.

— Знаю, — подтвердил Лазарев.

— Если бы не знал, то я бы перестал тебя уважать, — фыркнул Волков, поднимаясь из-за стола. — Но, видишь ли, у всего в этом мире есть своя цена. Этот парень посмел поднять руку на моего младшего сына. И теперь он заплатит сполна.

Взяв со стола свою трость, Волков направился к двери. Он успел преодолеть двенадцать разделявших его и выход из кабинета шагов из пятнадцати, когда услышал голос за своей спиной.

— Всю эту чушь про свою репутацию можешь рассказывать кому-нибудь другому, Алексей, — холодно проговорил Лазарев. — У всего есть своя цена. Даже у «репутации», которую ты так тщательно пестуешь.

— Что это, неужели благородный граф решил дополнить своё предложение? — не удержался от язвительного смешка барон.

— Я не торгуюсь, Алексей.

— А мне кажется, что очень даже торгуешься, Паша. — Улыбка на лице Волкова стала ещё более довольной. — Или что? Будешь и дальше убеждать меня, что так печёшься за репутацию своей конторки из-за какой-то дворняги?

— А это не твоё дело, — отрезал Лазарев. — Я сделал тебе предложение. Твоё дело принять его или отказаться.

Волков хмыкнул и повернулся к Лазареву. Опёрся на трость и посмотрел тому в глаза. Затем достал из внутреннего кармана костюма пузырёк таблеток, высыпал одну на ладонь и проглотил.

И всё это на глазах человека, которого долгое время считал одним из своих врагов.

— Знаешь, в чём твоя проблема, Паша? Ты всегда считал себя таким умным. Таким благородным. Но правда в том, что ты не видишь дальше собственного носа. Ты прав. Мне, по большому счёту, плевать на этого парня. Плевать на то, что будет с моей семьёй. Мне осталось жить восемь месяцев. Может быть, даже шесть, если кое-кто из врачей ошибся в своих диагнозах. И сейчас ты сидишь здесь, жрёшь этот стейк, который стоит столько, сколько некоторые люди и за полгода не зарабатывают, и думаешь, что все должны прыгать лишь по одному твоему приказу.

Волков чуть наклонился вперед и улыбнулся.