Книга Адвокат Империи 2, страница 21 – Ник Фабер, Сергей Карелин

Но в защиту Марины скажу, что есть такие люди, кто устраивает бардак не потому, что они безалаберные рукожопы, а просто привыкли так работать. Там, где один видит хаос, у других стройная система. Просто выглядит она так, что в ней без ругани не разберёшься.

— Вот. — Маринка протянула мне папки. — Те два дела, о которых я тебе в машине говорила.

Взял бумаги, уселся в кресло и принялся читать. Оба нам направили из муниципального суда. И оба, как и полагается, бесплатные.

— Ладно. Берём, — произнёс я после того, как ознакомился.

— Окей. А какое? — поинтересовалась Скворцова.

— Оба.

— А ты не торопился. Я оставил тебе сообщение сутки назад.

— Да я только до работы добрался. У меня тут свои проблемы были, знаешь ли. В отличие от некоторых, я в постели не валялся.

Ну, не совсем правда, конечно. Поваляться на больничной койке мне всё же пришлось.

— Да, — усмехнулся голос Лазарева в телефоне. — Я слышал. Я вообще много чего слышал.

— Даже не сомневаюсь. Когда тебя выпишут?

— Через четыре дня, — ответил он, и в его голосе отчетливо слышалась искренняя признательность за случившееся. — Отец рассказал мне, что ты сделал. Я этого не забуду, Александр.

— Сын известного графа попал в должники к простолюдину. Кому расскажу, в жизнь не поверят. Купишь мне в благодарность тропический остров?

— Ты не зарывайся, — тут же пригрозил мне Лазарев, но его я уже знал достаточно, чтобы распознать шутку. — Остров он захотел. А больше ничего не надо?

— Да вроде нет, — фыркнул я в трубку. — Кстати, тут такое дело. Для того чтобы это сделать, мне пришлось добывать информацию. Очень и очень быстро добывать, если ты понимаешь, о чём я. Это дорого стоило.

— Вряд ли настолько дорого…

Я назвал ему цену. Кажется, судя по звуку из телефона, Лазарев только что подавился.

— Сколько?

— Столько. Вариантов у меня не было. И хорошо бы, чтобы я заплатил в течение ближайшей пары дней. А-то даже мои хорошие с ним отношения не особо помогут.

— Ладно, я разберусь с этим. Тебе пришлют вексель.

Я рассмеялся, представив сейчас его лицо, но потом решил стать серьёзнее.

— Тебе рассказали о том, что сделала Димитрова?

— Да. Знаешь, верь я в людей хоть немного больше, то сказал бы, что не верю, что она могла так поступить. Я до сих пор не могу понять, зачем она это сделала. Решила убрать меня, я имею в виду.

Эх, самомнение. А ничего, что я вообще-то был рядом? Мне так-то тоже могло прилететь так, что я отправился бы в могилу следом за тобой. Ну и ладно. Сейчас это уже частности.

— Тут я с тобой согласен. Обвинения с Изабеллы снимут, но…

— Я понимаю, о чём ты, — явно резче, чем ему хотелось бы, произнёс Роман.

— Тогда ты должен понимать, как она будет себя чувствовать, когда ей скажут.

Не каждый день узнаешь, что именно ты ответственен за смерть любимого человека. Старший Лазарев воспользовался своими связями, и на это дело накинули такое покрывало, что наружу даже слух не вылетит. Удивительно, как хоть что-то могло оставаться тайной в этом чёртовом мире.

— Я сам ей скажу.

— Я и не сомневался, — ожидал, что он скажет именно это.