Книга Адвокат Империи 2, страница 26 – Ник Фабер, Сергей Карелин

В остальном довольно приметный мужик. Около шестидесяти. Высокий, но чуть сутулился. Аккуратно подстриженные седые волосы и борода. И внимательный, цепкий взгляд, который мне сразу не понравился. Слишком уж часто в прошлой жизни на меня таким взглядом смотрели люди, за один стол с которыми я бы не то что не сел…

…я бы с ними даже одним воздухом дышать бы не хотел.

— Ваше благородие, — поприветствовал его.

— Надо же, — скрипучим, но довольно приятным на слух голосом произнёс он, — как редко нынче встречается вежливость и приличия у молодых людей. Кто другой на вашем месте начал бы уже задавать мне вопросы.

— Со всем уважением, но я не «кто-то другой», ваше благородие, — спокойно произнёс. — Тем более что в этот раз ваше приглашение несколько отличается от предыдущего.

Он слегка поморщился от моих слов. Жаль, но его эмоции оказались для меня подобны закрытой книге. Знать бы ещё почему. И вот ещё вопрос! Если я не способен прочитать его эмоции, могу ли я отдать ему приказ?

Интуиция подсказывала, что нет. Не смогу. А здравый смысл настоятельно рекомендовал не проверять.

— Мда, — Волков недовольно цокнул языком. — Похоже, что, говоря о вежливости и приличиях, я поторопился.

А вот я, похоже, был прав. Этот разговор мне не понравится.

— Мда, — Волков недовольно цокнул языком, — похоже, говоря о вежливости и приличиях, я поторопился.

— Хотите сказать, что я ошибся?

— Хочу сказать, — проскрежетал Волков, — что произошло досадное, порождённое глупостью недоразумение.

О как. Любопытно. И что же он имеет в виду под словом «недоразумение»?

— Может быть, проясните для меня ситуацию?

— Как я сказал, произошло недоразумение, — повторил Волков. — Представьте себе, молодой человек, я сидел вечером, отдыхал. Как вдруг мне звонят и сообщают, что моего младшего сына доставили в больницу. А затем я узнаю, что какой-то простолюдин напал на него и избил.

— Любопытная трактовка ситуации. А вот я, как и значительное количество свидетелей, считаю, что напали как раз на меня. Есть даже записи с видео камер, если вдруг этого окажется недостаточно.

— А вы думаете, что меня хоть сколько-то волнует ваша трактовка событий? — слегка удивленно посмотрел на меня Волков.

— Думаю, если дело дойдёт до суда, то она будет вас волновать, — не стал я тушеваться. — На записях из ресторана хорошо видно, как он первым набросился на меня. И вы это знаете. Именно по этой причине я сейчас стою здесь, перед вами, а не сижу в камере.

Вот именно тут, в этом самом моменте, я мог проявить… нет, не силу. Скорее, некоторую уверенность в своих словах. Законы Российской Империи в этом плане не имели двусмысленности. Преступление являлось преступлением вне зависимости от того, кто его совершил. Аристократы подсудны точно так же, как и простые люди.