Книга Адвокат Империи 4, страница 46 – Сергей Карелин, Ник Фабер

— Насть, — перебил я её, потому что слушать все эти её возражения у меня сейчас не было никакого желания. — Давай определимся с приоритетами, хорошо? Сейчас для меня самое важное — это вытащить Марину из той задницы, в которую она попала. Это первое. Второе — это обеспечить Владиславу обещанное ему жильё. И для меня обе эти вещи стоят сейчас на первом месте. Я не собираюсь спасать этот мир, переделывать местную системы законов и снимать котят с деревьев. Это не в моей власти. Зато точно знаю, на что я способен и что я хочу сделать. И я это сделаю. Помогу им и добьюсь результата. А вот что можешь и хочешь ты, Анастасия, сказать можешь лишь ты сама. Потому, что если ты здесь только для того, чтобы «делать мир лучше» или заслужить похвалу отца, то лучше сразу можешь собирать вещи. Толку от этого не будет.

Уж не знаю, как она приняла мои слова. Вслух она ничего не сказала, но вот её эмоции и чувства оказались весьма красноречивы. Обида. Возмущение. Растерянность.

И острое чувство несправедливости. От того, что какое-то из её внутренних желаний только что со звоном разбилось в дребезги.

Дальше спорить с ней я с ней в любом случае не собирался. Мне ещё к Марине ехать. Имелись у меня к ней вопросики…

— Как это понимать? — спросил я.

— Как хотите, так и понимайте, — ответил охранник. — В данный момент доступ к задержанной разрешён только для её адвоката, и всё.

Ага. Вот и всё. Потрясающий и немногословный диалог. Большего добиться я от руководства ЦПЗ не смог. К Марине меня не пустили. Сообщить информацию о том, кто именно будет её защищать, тоже отказались.

Суки. Аж бесит! Целый час на дорогу и стояние в ожидании, когда мне наконец дадут ответы на мои вопросы, оказался потрачен в пустую.

В итоге в расстроенных чувствах пришлось ехать обратно.

— Увиделся с ней? — первым делом спросила Анастасия, едва я вошёл в отдел.

— Нет, — ответил резковато и вдруг задумался.

Как-то её голос звучал очень уж покладисто. Да и в эмоциях… что-то странное.

— В чём дело? — спросил я, повернувшись к ней.

Анастасия в этот момент сидела за своим столом. Коленки вместе. Спина напряжена. Руки на столешнице, а пальцы сплетены в замок. Похоже, что этот час вышел напряженным не только для меня.

— Ты прав, — негромко произнесла она наконец.

Тут я даже не сразу ушам своим поверил.

— Что прости?

— Я сказала, что ты прав, — уже злее проговорила она, подняв на меня взгляд. — Я сглупила.

— И?

— Что «и»?

— Продолжение у этой исповеди будет? — поинтересовался я.

Тут у неё чуть челюсть не отвалилась.

— Рахманов… тебе кто-нибудь говорил, что ты скотина? — даже не пытаясь скрыть сарказм в голосе, заявила она. — Я признаю, что была неправа в своём решении, а ты хочешь посмеяться надо мной?

— Так, вот не надо перекладывать с больной головы на здоровую. То, что я решил над тобой смеяться, — это исключительно твои мысли, — тут же поправил её. — По факту, меня твои самокопания не интересуют вовсе.

В глазах шок. На лице оскорбленное выражение. Нет, ну а чего она ожидала?

— Ну ты и сволочь, — покачала она головой.