Книга Адвокат Империи 6, страница 51 – Ник Фабер, Сергей Карелин

— Укрепление активов, — отрезал Павел. — Такое название тебя устраивает?

— Погибли люди…

В ответ на это его Павел всего лишь поморщился.

— Господи боже, Рома, ты серьёзно хочешь попенять мне этим? — Голос буквально сочился сарказмом. — Говоришь так, будто мы имели к этому хоть какое-то отношение. Фарисеев сам виноват, что согласился на эту авантюру. Ему следовало выбраться из этого дерьма в тот момент, когда он узнал о нём. А он решил навариться вместе с этим идиотом из «РНК». Вот и закономерный результат. Мы же просто сумели хорошо воспользоваться ситуацией, вот и всё. Это справедливость.

— Да что ты? — удивился Роман. — Может быть, тогда выпишем премии Рахманову и Розену за то, что они обнаружили это? Раз мы такие справедливые.

— Не смей передёргивать мои слова, — моментально пригрозил ему отец.

Роман мог бы поспорить о том, кто и что передёргивает. Он до сих пор помнил, как рассказал отцу о тех отложенных пакетах акций, что обнаружили Рахманов и Розен. Тогда его отец удивился. Роман думал, что он использует эти сведения, чтобы разобраться с этим делом, потому что ситуация для фирмы была более чем опасная.

По какой-то причине он не подумал, что тот использует всё к своей выгоде. А ведь мог. И то, что его голова была занята этим делом и связанными с ним проблемами, не оправдание.

Только лишь недавно он узнал о том, что произошло. Видимо, его отец и Райновский работали совместно с Румянцевым. Другой причины он не видел. Князь смог перетянуть одеяло на себя, собрав все сливки с этой схемы вместо тех, кто её задумал и кому эти деньги уже не помогут.

Самое смешное, что узнал он об этом всего за несколько часов до того, как Рахманов ему об этом сказал. Понял ли Александр, что он ему солгал?

Глотнув коньяка, Роман был вынужден признать, что, скорее всего, да. Если даже закрыть глаза на поразительные, не по годам, знания в их профессии, хитрость и наглость, то оставалась ещё жуткая интуиция. Связано ли это с его даром? Роман считал, что да. Отчасти.

Но только отчасти.

Видимо, что-то из его мыслей отразилось на лице достаточно красноречиво. А может быть, просто отец решил перейти к интересующей его теме.

— Кстати, хотел тебя кое о чём спросить, — произнёс Павел, отставив в сторону бокал и открыв ящик своего стола. Достав оттуда папку, он кинул её на стол. — Хотелось бы послушать, что ты скажешь об этом.

Нахмурившись, Роман сам поставил свой бокал и открыл папку. Внутри лежала стопка распечатанных фотографий. Немного поразмыслив и взглянув на них, он пришёл к выводу, что сняты они были рядом с частной клиникой, куда отвезли Князя и его женщину. Если быть совсем точным, то прямо у входа. На первой фотографии Александр стоял у дверей. Она особого интереса не представляла.

А вот вторая была уже куда более любопытной. На ней Рахманов стоял и говорил о чём-то с Браницким. На третьей уже садился к нему в машину. Судя по всему, по собственной воле. На четвёртой уезжал куда-то.

— Куда он с ним ездил? — спросил Роман, положив фотографии обратно на стол.

— В какую-то галерею, — отмахнулся Павел коротким ответом. — Куда важнее то, знает ли Браницкий, кто он такой?

— Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос, — поморщился Рома.