Книга Адвокат Империи 7, страница 41 – Ник Фабер, Сергей Карелин

— К тому, что ты знал, что она это сделает, — спокойно произнесла его жена. — И, как бы тебе не хотелось в это верить, на меня твои актёрские способности должного впечатления не произвели. Может быть Настя или Рома ещё могли поверить в этот фарс, но только не я.

Павел несколько секунд смотрел в глаза женщины, которую, без всяких сомнений, любил. Очень любил. Но это не означало, что он собирался смешивать семейные дела и свою «работу».

— Если ты задаёшь такие вопросы, то должна понимать причину и без моих ответов, — ответил граф Лазарев, отложив телефон в сторону и откинувшись на спинку удобного стула.

— Я могу придумать десятки причин, — не поддалась на его уловку супруга. — Проблема в том, что я хочу быть уверена в том, что твои действия имеют смысл…

— В моих действиях всегда есть смысл. Тебе этого должно быть достаточно…

— Не тогда, когда дело касается наших детей, — отрезала Валерия. — Паша, ты позволил ей прийти на приём под руку с простолюдином.

— И что?

— И что? — повторила она издевательским тоном. — Не надо играть со мной в эти игры. Ты можешь щёлкнуть пальцами, и перед нашим порогом выстроится два десятка кандидатов на то, чтобы взять её в жёны. Но вместо этого ты позволил ей привести на приём его.

Павел поджал губы, хмыкнул и отпил кофе из стоящей на столе чашки.

— Ну, раз уж разговор зашёл об этом, то что ты о нём думаешь?

Валерия Лазарева всегда была женщиной поразительной красоты. И даже сейчас, когда на её лице появилось выражение насмешливого удивления, она не стала ни на йоту хуже. Всё так же прекрасна, как и в тот день, когда отец представил Павлу его будущую невесту.

Но самое главное, Валерия никогда не была дурой.

— Значит, ты уже всё решил?

— Ты сама это сказала, — пожал плечами Павел.

— И мнения Насти ты, разумеется, не спрашивал… — начала было она, а затем замолчала. К нужному ответу она пришла очень быстро. — Нет. Ты ей и слова не сказал.

— Она узнает об этом тогда, когда я посчитаю это нужным…

— В свете твоих «откровений», — слово «откровение» оказалось произнесено Валерией с особым сарказмом, — я повторю свой вопрос. В чём причина? Кто этот мальчик? Или что, я тоже узнаю об этом тогда, когда это будет нужно?

Павел несколько секунд смотрел на неё.

— Всё, что я делаю, делается ради нашей семьи, — медленно проговорил он.

— Паша, я знаю это, — вздохнула его жена. — И я никогда не была против того, чтобы ты играл фигурами на противоположной стороне шахматной доски. Видит бог, у тебя хорошо получается двигать их так, чтобы твои противники этого не замечали.

— Так понимаю, сейчас будет «но», — сделал вывод Павел.

— Правильно понимаешь, — съязвила его жена. — Я никогда не вмешивалась в твои дела. Но я должна знать о том, что ты запланировал для наших детей. Или хочешь, чтобы история с Кириллом повторилась? Одного бунтующего сына тебе мало? Хочешь, чтобы ещё и дочь факелы зажгла?

При упоминании своего среднего сына граф поморщился.

Нет, он любил своего второго сына точно так же сильно, как и всех остальных детей. Он никогда не ставил ему в вину то, что Кирилл так и не пробудил Реликвию их рода. Подобное поведение могло быть не просто опрометчивым. Нет. Как показал пример Алексея Волкова, оно могло быть смертельно опасным.