Книга Адвокат Империи 11, страница 16 – Ник Фабер, Сергей Карелин

В кабинет заглянула высокая женщина лет сорока, которая выполняла роль его личного секретаря и помощника, хотя подобные определения, лично на вкус самого Распутина, могли звучать оскорбительно. Григорий до сих пор не понимал, почему женщина, мало чем уступающая ему в медицинских познаниях и сама спокойно способная претендовать на роль главврача, занималась этой работой.

Как и всегда, строгий деловой костюм с юбкой. Как и всегда, серьезное выражение на лице и сосредоточенный взгляд, чуть прикрытый стёклами очков. Вероника Нежинская была, без преувеличения, его правой рукой, практически полностью управляя клиникой в его отсутствие. На нее он мог положиться с такой же уверенностью, с какой хирург мог положиться на идеально отточенный скальпель.

Но сейчас она выглядела иначе. Несколько… растерянной. И даже встревоженной.

— Ваше сиятельство, прошу прощения, что беспокою, но к вам посетитель.

— Посетитель? — удивился Распутин, потому что никаких встреч у него назначено не было. Да и вообще, он не собирался сегодня приезжать сюда, и только желание лично убедиться в том, что с Ларфиным всё в порядке, вынудило его посетить клинику.

Нет, мысленно подумал Григорий. Не только это. Впрочем, неважно.

— Да, ваше сиятельство, — кивнула Нежинская. — Он настаивает на встрече с вами.

— Настаивает, значит, — пробормотал Григорий, прекрасно понимая, что именно только что сказала ему Вера. Если этот «гость» настаивал, значит, у него имелось достаточно высокое для этого положение. А таких людей в империи не так уж и много. А уж когда она сказала, кто именно к нему приехал, Распутин понял, что встречи избежать не удастся. — Что же, скажи, что я готов его принять.

— Конечно, ваше сиятельство, — кивнула она. — Одну минуту.

Дверь закрылась, дав Григорию короткую отсрочку перед визитом неожиданного гостя. Когда же она открылась вновь, целитель уже поднялся из своего кресла.

Вошедший в его кабинет мужчина двигался спокойно и уверенно, как если бы всё окружающее принадлежало именно ему.

— Григорий, старый друг, — улыбнулся вошедший. — Как поживаешь?

— Достаточно хорошо, чтобы иметь возможность об этом не говорить, Николай, — достаточно сухо отозвался Распутин, тем не менее протянув руку для приветствия.

— Осторожен в своих словах, как всегда, — хмыкнул Меньшиков, крепко пожав его ладонь. — Как поживает твоя маленькая внучка?

— Хорошо, — всё таким же сухим тоном отозвался Григорий. — Спасибо.

— Ты уж прости мне моё беспокойство, но я просто не мог не спросить. Ведь она была в тот вечер на аукционе, — тут же вставил Меньшиков. — Страшное дело. Даже боюсь представить, насколько тяжело ей пришлось. Столько смертей…

Распутин лишь улыбнулся, прекрасно понимая, что беспокойства за этими словами было не больше, чем жизни в иссохшем трупе. И уж совершенно точно он не собирался обсуждать Елену с этим человеком.

— Николай, прости, если мои слова прозвучат грубо, но что тебе нужно? — поинтересовался Распутин.

Тонкие губы Меньшикова изогнулись в едва заметной усмешке.

— О как. С места да в карьер, Григорий? А как же пообщаться со старым другом?

— Я никогда не против пообщаться с друзьями, — отозвался Распутин, сунув ладони в карманы своих брюк. — Но ты в их число никогда не входил.