Книга Адвокат Империи 11, страница 32 – Ник Фабер, Сергей Карелин

— Так уж вышло, что до недавнего времени я даже и не подозревал, что в моем учебном заведении работает человек без опыта. Уж прости, если мои слова прозвучат грубо, но, какой опыт ты можешь передать своим студентам, если сам не имеешь такового…

— Аркадий Ростиславович, — вступила в разговор София. — При всё уважении, но если вы обратите внимание пусть и на краткосрочную работу Александра в «Л Р», то поймёте, что…

— София, сейчас я разговариваю не с тобой, — мягким, но явно не терпящим возражений тоном проговорил ректор. — В данный момент я хотел бы услышать ответ твоего «протеже», а не заготовленные тобою оправдания. Нельзя учить, когда сам слабо понимаешь преподаваемый тобой предмет. Одного общего понимания тут недостаточно, ведь важны детали.

Он перевел острый взгляд на меня и сделал короткий приглашающий жест ладонью.

— Итак, Александр, что же вы можете мне сказать?

— Ну для начала я бы вас поправил, — спокойно ответил я. — Это не ваш университет.

Кажется, сидящая рядом со мной София сейчас застыла каменной статуей.

— Прошу прощения? — нахмурился ректор.

— Это учебное заведение принадлежит не вам, как вы сказали ранее, — поправил я его. — Оно принадлежит империи. Вы лишь управляющий. Талантливый и способный, вне всякого сомнения, но не более того.

Он поджал губы и пристально посмотрел на меня.

— То есть из всех возможных вариантов ответа вы решили опуститься до грубости? Я правильно понимаю?

— Важны детали, — пожал я плечами. — Вы сами так сказали. Что же касается моего возраста, то могу сказать так: опыт и профессионализм измеряется не годами, а последствиями принятых решений.

— Ну не скажите, — усмехнулся он. — Всё-таки опыт — вещь возрастная.

— Самые тяжёлые ошибки, Аркадий Ростиславович, совершают не молодые, а уверенные в том, что им всё позволено. Адвокатская этика — она не про возраст, а про границу, которую ты не станешь переходить даже тогда, когда можешь. Я эту границу прекрасно вижу и понимаю. А те, кто путает её с профессиональной гибкостью, обычно потом рассказывают студентам о том, что мир делится лишь на чёрное и белое.

— В нашей работе обычно так и бывает, — возразил он. — Мы защищаем закон…

— Мы защищаем права наших клиентов. Закон — это инструмент, но не он наш подзащитный.

Губы ректора изогнулись в усмешке.

— И ты считаешь, что это этично? Ставить интересы клиента выше закона?

— Я считаю этичным не предавать клиента. Даже тогда, когда это может быть удобно. Даже когда это может быть выгодно для нас самих, университета, государства или кого-либо ещё.

Затем подумал и добавил.

— И если для того, чтобы преподавать, мне нужна седина, то я могу надеть парик.

Он пару секунд смотрел на меня тяжёлым взглядом. А я ощущал постепенно растущий ужас сидящей рядом со мной женщины. София явно находилась в панике, судорожно пытаясь понять, что ей делать в этой абсурдной ситуации.