Книга Адвокат Империи 12, страница 44 – Ник Фабер, Сергей Карелин

Мне даже не нужно было использовать свою силу, чтобы почувствовать всю ту глубокую душевную боль, которую эта женщина испытывала, когда говорила. И в то же самое время не мог не отметить то, насколько велико её мужество. Две неудачные попытки подряд могли подкосить уверенность любого. Но они не сдались.

— Вы боитесь его? — спросил я, и она отрывисто кивнула, сразу же поняв, кого именно я имею в виду.

— Да. Генри… он всегда был жесток. Это сильно выделяло его на фоне его брата. Строго говоря, Генри всего на два года младше своего брата. И он очень хочет получить то, что по праву считает своим.

— И поэтому Анне так важно было сохранить информацию о своей беременности в тайне, — закончил за неё Молотов.

— Пока он считает, что может решить это дело… не пачкая рук, — кивнула она. — Если суд признает меня патронированной и отдаст под опеку Генри, то он в любом случае получит всё, как следующий из рода Харроу. Но…

— Но если он узнает, что вы беременны, то его шансы на получение титула окажутся исчезающе малы, — закончил я за неё и получил кивок в ответ.

— И потому, Александр, — заговорил Молотов, — у меня есть для тебя важное задание.

Я выпрямился в кресле.

— Слушаю.

— Я хочу, чтобы ты отправился в Новую Колумбию. Возьми самолёт. Так будет быстрее. Я попрошу Ричардса, чтобы он отправил с тобой Лору в качестве правовой поддержки.

— Хотите, чтобы мы узнали, что стало с документами? — спросил я, хотя уже и так догадывался, каким будет его ответ.

— Верно, — подтвердил он. — В идеале я хотел бы, чтобы вы их нашли.

Вот вроде бы просьба логичная. Эти документы однозначно перевесят чашу весов в нашу пользу. Точно так же, как их отсутствие сделает всё наоборот. Но что-то не давало мне покоя.

Причина. Всего одно слово, которое беспокоило меня ещё с тех пор, как Молотов сделал мне своё предложение.

— Вячеслав, мы можем поговорить наедине?

Услышав мой вопрос, Молотов удивлённо моргнул.

— Конечно, — как ни в чём не бывало сказал он, поднимаясь с кресла. — Анна, прости нас. Мы выйдем ненадолго.

— Конечно.

Мы покинули гостиную и вышли в коридор. Я дождался, когда он прикроет за собой дверь и только после этого заговорил.

— Зачем? — спросил я в лоб.

— Что?

— Вячеслав, давайте только не устраивать этот цирк, хорошо? — попросил его. — Я вас уважаю. Уверен, что вы это и так понимаете. И я надеюсь, что вы окажете мне ответную любезность, сказав, зачем именно вы меня в это втянули?

— Александр, я же уже говорил…

— Да-да, я помню, — перебил его. — Вы сказали, что это будет прекрасный шанс и всё такое в том же духе. Я это запомнил. А теперь хочу, чтобы вы сказали мне настоящую причину.

Он нахмурился.

— Но с чего ты решил, что я…

— С того, что это дело для вас слишком личное, — отрезал я. — Или что? Думаете, я не вижу, как вы на неё смотрите? Не вижу, сколько она для вас значит?

Если до этого момента в его эмоциях царило недоумение, то сейчас оно оказалось полностью вытеснено растущей волной возмущения.

— Ты думаешь, я позволил бы личному влиять на свою работу? — спросил он, и в его голосе впервые с нашего знакомства прозвучала враждебность.