Книга Адвокат Империи 13, страница 108 – Ник Фабер, Сергей Карелин

В том, что он блефовал, я даже не сомневался. Оно ясно, как день. Худшее, что он может попытаться сделать, — это переквалификация на умышленное нападение с тяжкими последствиями. Но и там всё, что он будет способен выжать, это от шести до девяти. И даже в том невероятном случае, если Калинский сможет продавить прокурора на подобное требование, он никогда не добьётся максимального срока. Даже не факт, что в нижнюю планку Руслана засунет. У него нет приводов и раньше он в поле зрения правоохранителей не попадал. Так что тут Лев может смело пойти в задницу без обратного билета.

Другое дело, что этот говнюк прямо в лицо мне сказал о своих мотивах. Я понятия не имею, как он узнал об этом деле, но причина мне теперь ясна, как божий день.

Он хочет отомстить. В противном случае он бы не сделал этот поганый намёк на то, что мы с Русланом друзья. Для него это дело личное, вот и давить он будет тоже через личное. Видимо, решил, что если поможет посадить моего друга, а я проиграю это дело, то это будет более чем достаточная компенсация за его прошлое унижение.

Ну-ну. Посмотрим, придурок.

Я надел куртку и, взяв свою сумку, направился на выход, но Скворцов так и не желал отставать. Владимир перегородил мне путь из своего кабинета.

— Александр, что происходит⁈ — потребовал он ответа. И, судя по его эмоциям, отступать он не собирался.

— Владимир, что вам нужно? — устало вздохнул я. — Я уже всё сказал. Слова Калинского не более чем блеф. Он ничего тут сделать не сможет. И не сделает. Я не позволю.

— Ты так в этом уверен? — тут же нахмурился стоящий передо мной адвокат.

— Да, — твёрдо ответил я. — Калинский не идиот. Он понимает, что всё это дело строиться у него только на статье с умышленным причинение особо тяжких. Всё! Как только мы от неё избавимся, то останется только самооборона, а её мы спокойно докажем. И на этом всё его дело развалиться, как карточный домик. У него нет буквально ничего, что он мог бы сделать, чтобы выполнить свою угрозу. Он даже дело это выиграть не сможет и вписался в него исключительно потому, что хочет насолить мне! А теперь дайте мне пройти!

Скворцов явно не хотел уходить. Эмоции крутились внутри него с такой силой, будто вода в бутылке, которую кто-то неистово встряхнул.

— Александр, это…

— Если вы сейчас скажете что-то вроде «это моё дело» или другое подобное дерьмо, то мы с вами поссоримся, — негромко пригрозил я и следом напомнил. — Когда мы с вами договаривались, вы обещали не вмешиваться. Помните?

— Я всё отлично помню, — поморщился Скворцов. — Прекрасно помню, Александр. Но посмотри на себя. Ты едва не полез на него с кулаками и…

— Да господи боже, — закатил я глаза. — Буду я ещё свои руки об него марать. Не смешите.

Мягко, но настойчиво оттолкнув не желающего уходить адвоката в сторону, я вышел из кабинета и направился к выходу. Хорошо, что впереди были выходные и будет свободное время. Нужно было составить план войны. И пленных на ней я брать не собирался.

* * *

— Доброе утро, Саша.

— Доброе, Мари, — я уселся на стул за стойкой и зевнул. А затем посмотрел на стойку и подумал, а не будет ли она столь же удобна, как постель, из которой я вылез утром?