Книга Орден Багровой бури. Книга 2, страница 75 – Александр Майерс, Алексей Ермоленков

Я позволяю ему растерять последние силы, а потом наношу два точных укола в обе ноги соперника. Боли-то он, может, и не чувствует. Но когда тебе пронзают точки, в которых есть скопление нервов, ноги сами отказываются держать тебя.

Альберт Геннадьевич отступает, пытаясь удержать равновесие, но в итоге падает. Я мигом оказываюсь рядом и пинком выбиваю шпагу из его руки. Подставляю остриё к горлу и говорю:

— Прошу сдаться, ваше благородие. Я не хочу вас убивать.

— Ни за что, — цедит Светлаков.

— Да что же вы за убожество такое. Мало того, что нечестно сражались, так и поражение признавать отказываетесь. Это как минимум недостойно, вам так не кажется? Сдавайтесь, я не хочу ещё раз пачкать эту прекрасную шпагу вашей кровью, — с презрением морщусь я.

— Как ты смеешь говорить, что я сражался нечестно⁈

— Ещё и лжёте. Точно, убожество. Может, снимем ваш артефактик и посмотрим, как быстро вы истечёте кровью? — с кривой ухмылкой спрашиваю я.

Барон открывает рот, но ничего не произносит. Вижу, как его взгляд затапливает паника, и киваю.

— Вот именно. У вас не получилось меня надуть. Что за артефакт такой, можно взглянуть?

Резким, но аккуратным движением клинка рассекаю рубашку на груди барона и вижу талисман из белого металла. Поддеваю его кончиком шпаги и интересуюсь:

— Это он, да? Как вы смотрите на то, чтобы снять его? Посмотрим, как вы тогда продолжите поединок.

— Не надо, — глухо отвечает Светлаков.

— Тогда давайте договоримся.

Наклоняюсь и говорю тихо, чтобы секунданты нас не услышали:

— Вы отдадите графу Ярыгину сумму, которую он требует. Или уговорите его отозвать заявление, мне без разницы. Одним словом, я хочу, чтобы вы решили все претензии в мою сторону между собой и не тратили мое время.

Альберт Геннадьевич мотает головой и вдруг кричит:

— Ни за что! Лучше убей меня! Ни один Светлаков больше никогда не пойдёт на поводу у Зверевых!

— Громкие слова для того, кто нечестно дрался и всё равно валяется на земле, как червь. Вы уверены?

— Уверен. Давай, Андрей! Убей меня. На твои условия я не согласен, — барон запрокидывает голову, подставляя шею под удар.

Ну что ж, хотя бы перед лицом смерти он не струсил. Да и нет мне никакого смысла его убивать. Что толку? Всё равно это никак не упростит мою тяжбу с Ярыгиным, а может, даже усложнит.

Покачав головой, я говорю:

— Вы мне так противны, барон, что даже убивать вас не хочу. Поэтому сдавайтесь.

С этими словами срываю амулет с шеи Светлакова. Пару мгновений он молчит, а затем из всех его ран начинает хлестать кровь, и он вопит от боли, катаясь по дорожке.

— Ваше благородие, что с вами? — бледнеет капитан его гвардии и чуть не бросается вперёд, но его останавливает Виктор.

— А ты как думаешь, что с ним? Этот талисман блокировал кровотечение и боль. Теперь все ощущения возвращаются к твоему хозяину сполна, — говорю я.

— Я сдаюсь, сдаюсь! — не выдержав мучений, вопит Альберт Геннадьевич.

— Вот и хорошо, — киваю я.

Снимаю амулет с клинка и надеваю обратно на шею Светлакова. Вопли тут же прекращаются, Альберт Геннадьевич застывает, тяжело дыша и стирая с лица испарину.

Виктор выходит вперёд и говорит:

— Барон Светлаков признал поражение, поэтому барон Зверев объявляется победителем!