Книга Орден Багровой бури. Книга 3, страница 89 – Александр Майерс, Алексей Ермоленков

Проходит ещё немного времени. Я больше не танцую, и особо ни с кем не общаюсь. Голова уже трещит от всех этих придворных расшаркиваний. Когда там уже император объявится?

Как по заказу, после очередного танца музыка прекращается, и распорядитель объявляет:

— Его императорское величество, Александр Николаевич Романов!

Наступает гробовая тишина, и правитель Российской Империи входит в зал. Он одет в превосходный белый фрак, отороченный золотом, держится строго и отстранённо, ни на кого не глядит подолгу. От императора исходит мощнейшая магическая аура — в этом мире, честно признаться, я ещё не встречал никого сильнее. До этого момента самой впечатляющей аурой обладал командор Фурин.

Проходя мимо, император смотрит на меня и задерживает свой взгляд на несколько секунд. Едва заметно кивнув, он продолжает своё безмолвное шествие, собирая поклоны. Когда он оказывается рядом с той пожилой женщиной, что танцевала со мной, то неожиданно берёт её за руку и спрашивает:

— Как ты, мама? Нравится ли тебе сегодняшний бал?

Чего-о⁈ Моя челюсть чуть не летит на пол, еле успеваю стиснуть зубы. Я правильно расслышал? Неужели я танцевал с императрицей-матерью⁈

Она, перебросившись парой слов с сыном, смотрит на меня и подмигивает. Да, чёрт возьми, похоже, я всё правильно услышал. Я танцевал с матушкой нынешнего правителя Российской Империи, вдовой прошлого монарха и одной из самых влиятельных женщин в этом государстве.

Да не просто танцевал, ещё так фамильярно общался и рассказывал ей о своих детских снах. А потом и вовсе предложил помощь…

Охренеть. Просто охренеть.

На всякий случай трогаю за плечо стоящего рядом молодого дворянина и шёпотом спрашиваю:

— Я не ошибся? Это мать его величества?

— Вы что, не знаете? Конечно, это она. Кстати, восхищаюсь вашей смелостью, — отвечает дворянин.

— Почему?

— Потому что последнему, кто пригласил её величество на танец, отрубили голову по её приказу. Уж не знаю, чем он ей не угодил. Говорят, что она терпеть не может никаких фривольностей и лести.

— Понятно. Спасибо, — бормочу я.

Мне, оказывается, невероятно повезло. А я даже и не понял. С ума сойти.

Император произносит торжественную речь, благодаря за прибытие всех собравшихся, после чего мы поднимаем бокал за здоровье правителя и его семьи. Собственно, после этого монарх недолго общается с избранными гостями, а затем удаляется.

Минут через пятнадцать считается приличным уходить и остальным, и я немедленно пользуюсь этим шансом. А то подвыпившие дамы снова как-то плотоядно начинают на меня смотреть.

Выйдя на улицу, глубоко вдыхаю свежий ночной воздух и жду, когда слуга подаст мою машину. Сев за руль, скидываю надоевший галстук и уезжаю.

— Спасибо, что последил за тачкой, Кардинал, — говорю я топору, который по-прежнему висит между передних сидений.

Тот негромко звякает и посылает мне эмоцию, которая значит что-то вроде «пожалуйста, но мне здесь было скучно».

— Завтра утром на пробежку. Там развлечёшься, — говорю я, выезжая с Дворцовой площади.