Книга Орден Багровой бури. Книга 6, страница 26 – Александр Майерс, Алексей Ермоленков

— Не только вы способны на интриги, — невозмутимо отвечаю я.

— Можете считать, что я сделал вам комплимент.

— Я так и понял. Или вы ждёте, что я скажу «спасибо»? Отблагодарю вас иначе — убью быстро и без мучений, — говорю я.

— Дуэли не будет. Я хочу сдаться, — с трудом сохраняя достоинство, произносит Роман Витальевич.

Он двумя руками протягивает мне родовой меч. На клинке, возле эфеса — герб Костоломова. От меча исходит магия, и я понимаю, что это артефакт высшей пробы. Не хуже, чем мой. Было бы неплохо добавить его в свою коллекцию.

— Граф Зверев, я прошу принять мою сдачу и этот клинок, — сухо говорит Чернов.

Выдержав драматическую паузу, я с усмешкой качаю головой и отвечаю:

— Не-а.

Князь еле заметно вздрагивает. Его пальцы сжимают меч, а глаза бегают туда-сюда.

— Вы отказываетесь? — уточняет он.

— Конечно. Зачем мне соглашаться? Я всё равно заберу этот меч, когда прикончу вас.

— Кхм, но… Я… Я взываю к вашей чести, граф Зверев, — спотыкаясь, бубнит Чернов.

— К чести⁈ — я смеюсь противнику в лицо.

— Что вас так развеселило? — хмурится он.

— То, что у вас у самого нет никакого понятия о чести. Вы подлец и трус, который воюет чужими руками, атакует тех, кто слабее его, и приказывает напасть на женщину. Мне даже противно сражаться с вами, и я бы с радостью принял вашу сдачу, но считаю, что лучше избавить мир от такого мерзавца, как вы! — во всеуслышание говорю я.

Пусть народу вокруг и немного, но пусть хотя бы гвардейцы князя узнают, какого я мнения об их господине. Судя по лицам, они впечатлены — и, вполне вероятно, согласны со мной. А вот лицо Чернова говорит о том, что он в полнейшем шоке.

— Что, правда глаза колет? Или вы считаете себя благородным лишь по праву рождения? Так вот знайте — вас никто не уважает, лишь некоторые боятся. Правда, в последнее время вас и бояться перестали, когда увидели, какой вы на самом деле слабак. Если не хотите окончить жизнь на самом дне — сразитесь со мной сейчас! Тогда вас будут помнить, как более-менее достойного князя, — закончив свой монолог, я складываю руки на груди и смотрю Роману Витальевичу в глаза.

Судя по всему, получилось задеть его мужское эго. В глазах Чернова плещется ненависть напополам с решимостью.

— Хорошо! Мне нужно подготовиться к поединку. Скоро вернусь! — заявляет он и резко разворачивается, направляясь в поместье.

— Вы уже должны были быть готовы! Не заставляйте меня долго ждать, — смеюсь я вслед.

Вернувшись к своему автомобилю, расслабленно прислоняюсь к блестящему капоту и любуюсь на солнышко. Даже разломы высоко в небе и кружащие всюду летающие твари, которые отсюда кажутся мелкими точками, не портят мне настроение.

— Как вы его, господин, — усмехается сидящий за рулём водитель.

— Это я ещё вежливо. Пусть радуется, что умрёт на дуэли, у него были все шансы сдохнуть гораздо менее благородным способом, — говорю я.

— Хотите кофе? Мирон дал нам с собой термос.

— Нет, спасибо. Выпью после поединка, — отмахиваюсь я и достаю телефон.