Книга Метель, или Барыня-попаданка. Встречи и расставания, страница 32 – Наталья Добровольская

Генерал Коновницын принял решение отбить флеши. Командир полка Иван Михайлович Ушаков шел в атаку в первых рядах своего полка, тесня французов. Во время этой яростной атаки, когда из рук раненого знаменосца выпало знамя, генерал Тучков подхватил древко и устремился вперед, увлекая за собой солдат. Французы были остановлены, но Тучков через несколько минут погиб от разрыва гранаты. Плотность огня была столь велика, что даже не удалось обнаружить тело генерала.

В это же время был ранен и полковник Иван Михайлович Ушаков – пулей в рот и ядром в левую ногу. С Бородинского поля он был увезен в лазаретной повозке в санитарную палатку.

Был ранен и Дмитрий – один осколок ядра попал ему в ногу, а пуля – в грудь, отскочив от серебряного образка, подаренного Машенькой. Тут-то и выручил своего барина Яков – он, не обращая внимания на разрывы снарядов, когда осколки ядер и гранат стучали по верному ранцу у него на спине, смог вынести командира в ту же санитарную палатку, куда был доставлен и их начальник. Был ранен и он – осколок бомбы все-таки задел его в руку, но не глубоко, он смог наспех ее перевязать какой-то тряпицей.

Вспомнив у санитаров слова тещи своего барина – а Яков посчитал Наталью именно матерью жены своего командира, о том, что будет ранен важный военный, и он может оказать ему важную услугу в лечении, он достал из солдатского ранца заветный сундучок с лекарствами. Видя, что лекарь занят другими ранеными, он решился действовать сам, в первую очередь занявшись своим барином – как смог, обтер руки спиртовой салфеткой, упакованной в бумагу, пропитанную воском, а об этом его предупреждали строго-настрого, очистил рану, посыпал порошком, на котором так и было написано – «от ран», еще один – «от боли» высыпал в воду и дал выпить раненому, а потом стал перевязывать своего командира. Перевязал он и себя, уже как следует. Лекарь, наблюдавший за его действиями, спросил:

– Это что ты тут, солдат, творишь, что ты за порошки тут сыплешь? Кто ты таков и как тебя зовут? Ты что, травник или лекарь какой? Кто тебе позволил тут хозяйничать!

– Яков Ильин я, ваше благородие, солдат Черниговского полка. А это – командир мой, Дмитрий Иванович Ржевский, – отрапортовал Яков, вытянувшись во фрунт.

– Не извольте беспокоиться, ваше благородие, эти лекарства мне родственница моего барина дала, графиня Наталья Алексеевна Ростовцева. Она на приеме у императрицы была, та ей их и вручила, – тут Яков несколько приукрасил действительность, но самую малость – он ведь не знал всех подробностей, а только слышал разговоры дворни.

– Императрицы, говоришь? А не врешь?

– Истинный крест, ваше благородие, говорили, что она и с самим его высокопревосходительством Яковом Васильевичем Виллие, главным медиком армии, знакома и ему также передала такие порошки, – Яков говорил так уверенно, что не поверить ему нельзя было.

– Вот и мой барин это подтвердит. Верно я говорю, ваше благородие?

Дмитрий, контуженный пулей и испытывающий боль от раны в ноге, не вслушивался особо в разговоры, но кивнул головой.

Лекарь призадумался и велел:

– Ну, показывай, что у тебя?