Онлайн книга «Венец царицы Тамары. Шумерская погремушка»
|
– Ах, это я перешла границы? Она похитила ребенка, а я – я! – перешла границы? Ну, вообще-то я знала, что так будет. Я знала, что ты станешь ее выгораживать, а меня во всем обвинять. Поэтому я заранее подала заявление в прокуратуру. Она перевела дыхание и продолжила: – И имей в виду – у меня масса доказательств и уйма свидетелей, так что на этот раз твоя мамаша не отвертится, несмотря на все ее связи! И опять же – имей в виду – похищение ребенка – это тяжкое преступление, она получит большой срок… очень большой! Учитывая ее возраст, она уже не выйдет на свободу! Насчет прокуратуры было явным преувеличением. Ксения и Розалия Степановна очень не советовали Алене этого делать, да она и сама понимала, что не нужно привлекать к этому сомнительному делу посторонних. Но вот не удержалась, захотелось пугнуть мужа, этого вечно самоуверенного и довольно хамского типа. – Да что же это такое? – воскликнул Дмитрий, схватившись за голову. – Уехать нельзя! Ты можешь понять своими куриными мозгами, что мой бизнес рушится! Что на фабрике дела хуже некуда! Ты хочешь у меня все отнять? Так нечего будет! – Да? – Алена уперла руки в бока. – А ты не спросил себя, почему такое случилось именно сейчас? Почему у тебя на фабрике неприятности, хотя раньше вроде бы работала она нормально? Да потому что крупные фирмы отказались принимать твою продукцию! – Ну да… были случаи… а откуда ты… – Оттуда! Она нарочно все подстроила, она вечно в твоих бумагах копалась. Ей нужно было, чтобы ты все время в командировках пропадал, пока она свои делишки обделывала! Сам проведешь расследование – и все поймешь! – Ну, это уж слишком! Мама! Мама! Ты слышала, что она говорит? Ты можешь мне все объяснить? Дроздовский побежал по огромной квартире, а в голове между тем крутились лживые оправдания управляющего, как он мялся и отводил глаза… да, дело явно нечисто, и он вытрясет из него правду, даже если для этого придется запереть его в кабинете без воды и пищи на три дня. Он отвлекся на тяжелые мысли и не сразу нашел комнату матери. А когда нашел, когда распахнул дверь и влетел в эту комнату – застыл на пороге, как громом пораженный. Изольда Михайловна сидела на полу, скрестив ноги. Она была закутана в черный плащ, лицо ее было разрисовано узорами, как у индейца перед боем, глаза густо подведены черной тушью. Сложив руки перед грудью, Изольда вполголоса говорила на каком-то неизвестном языке. Точнее – не говорила, а нараспев молилась. В ее молитве то и дело звучало одно и то же слово или имя – Энлиль. – Мама, мама, что с тобой? – воскликнул Дмитрий в ужасе. Изольда взглянула на него, явно не узнавая, вытянула в его сторону руку и громко, гневно воскликнула: – Шуга инасудра Энлиль! Шуга инасудра! – Да, в таком виде ее на суд не вызовешь! – с сожалением проговорила неслышно подошедшая Алена. Изольда Михайловна увидела невестку и вдруг вскочила и быстро пошла к ней, растопырив руки, как когти хищной птицы. Алена была начеку и отпрянула в сторону, попало Дмитрию, мать едва глаз ему не выцарапала, он еле успел выскочить. – Что делать, что делать? – лепетал Дмитрий перед захлопнутой дверью. – Нужно вызвать врача… нужно немедленно вызвать хорошего врача… |