Книга Полуночная звезда, страница 67 – Мари Лу

— Отойди от меня, — Магиано огрызается на него.

Я никогда не видела его таким расстроенным. Он проходит мимо меня, не глядя в мою сторону, проталкивается мимо стола и идёт, чтобы встать перед окошком с видом на полуночный океан. Я хмурюсь. Его реакция мне сильно напоминает то, когда Рафаэль наконец вызвал страх и ярость во мне, обрушив шквал энергии и отвратных воспоминаний. Что он раскопал в Магиано?

— Осторожнее, Посланник, — говорю я, сщурившись на Рафаэля. — Наш союз не настолько крепок, чтобы я не убила тебя, если ты навредишь ему.

В следующей за этим тишине Рафаэль вздыхает и снова складывает руки на груди. Он смотрит на меня.

— Я не могу контролировать то, как он реагирует на его соответствия.

Магиано соответствуют радость и амбиции. И жадность. Ему следует пойти с нами, если он готов.

Он не упоминает больше ни о чём о тесте или реакции Магиано на него.

Я делаю короткий облегченный вздох, понимая, что Магиано будет со мной в этом путешествии. Я начинаю спрашивать о том, что видел Рафаэль, но тут же останавливаюсь. Я поговорю с Магиано об этом позже. Радость, амбиции, жадность. Теперь у нас есть десять соответствий из двенадцати.

— Нам нужны соответствия с Моритас и Тристиус, — говорит Рафаэль. — Смерть — смертность всего человечества, и война — вечная жестокость сердца.

Война и смерть. Я сразу поняла, что мы не найдем эти черты в Элите среди нас, если они уже не содержаться во мне.

— Королева Мэв, — говорит Люцента тихим голосом, поглядывая сбоку на Рафаэля. — Её соответствие с Моритас.

Неловкое молчание. По выражению каждого из нас, я могу с точностью сказать, что мы все знаем о правоте Люценты, даже без тестирования Рафаэля; Мэв, чья сила связывает её с самой смертью, несомненное дитё Моритас. Но будет ли она сотрудничать со мной, которая совсем недавно разгромила её флот?

— А война? — спрашивает Рафаэль. — Что насчёт войны?

— Этого я не знаю. — Люцента трясет головой.

И внезапно я кое-что осознаю. Это настигает меня с такой силой, что заставляет задыхаться. Рафаэль косится в мою сторону.

— Что случилось? — спрашивает он.

Я знаю. Я безусловно знаю Элиту, чьи способности соответствуют последнему богу. Но он не мой союзник, или кто-либо ещё. И он томится в цепях, в Кенетре.

— Терен Санторо, — отвечаю я, поворачиваясь к Рафаэлю. — Он будет соответствовать войне.

Магиано

В первом воспоминании мальчик, которому было семь лет. Когда он спросил у своего священника, какое у него было имя, священник сказал ему, что он в нём не нуждается. Он был Мальчиком из Менсаха, одним из молодых мальфетто, выбравших жизнь в менсахском храме в Домакке, и это было единственное имя, которое ему когда-либо было нужно.