Онлайн книга «Семисвечник царя Соломона»
|
Вот честное слово, у бабы Шуры была точно такая комната. Потом ей от завода дали квартиру – ту самую, в которой… ну, вы понимаете. Баба Шура на этом заводе сорок лет в столовой проработала. Я комнату не помню, но у бабы Шуры в альбоме есть фотография. Над столом висела большая аляповатая люстра из искусственного хрусталя. Уже в последний момент я заметила в дальнем углу комнаты глубокое кресло, в котором сидела пожилая женщина в серой вязаной кофте. Она смотрела на нас неодобрительно, однако, приглядевшись, я поняла, что это – такая же восковая кукла, как те, что ждали приема в бесконечном коридоре. Рядом с этой восковой хозяйкой находилась еще одна дверь, точнее широкий дверной проем, завешенный пыльной темно-красной бархатной портьерой. – Вам туда, – проговорила наша мрачная провожатая. – Мы с Германом туда не пойдем, нам надо следующих гостей встречать. Они с доберманом ушли обратно, а мы с Василисой подошли к бархатной портьере и отдернули ее… И оказались в зале, похожем на огромную коробку дорогих шоколадных конфет. Зал был круглый, по периметру украшенный пышной лепниной и приглушенными бронзовыми светильниками. По всему залу были расставлены круглые столики, за которыми по двое и по четверо сидели нарядные посетители. К нам тут же подбежала розовощекая девица в кокетливом кружевном передничке поверх черного бархатного платья, провела к свободному столику на двоих. Теперь я обратила внимание на сцену. Она, тоже полукруглая, была обрамлена полураздвинутым бархатным занавесом. На этой сцене стоял господин в старомодном костюме с белоснежной рубашкой и галстуком-бабочкой, в петлице пиджака красовался искусственный цветок гардении, в глазу был монокль. – Я приветствую наших новых гостей! – проговорил этот старомодный господин, посмотрев на нас с Василисой. – Как приятно видеть среди нас новые лица! Он выдержал небольшую паузу и добавил: – Новые и такие красивые! Ну, конечно, как все мужики, он не мог не заглядеться на Василису… Ну, может, это и к лучшему… Конферансье с неохотой отвел глаза от моей сестрицы, хлопнул в ладоши и проговорил: – Клуб наш называется «Алгарве», ибо так называлась древняя прекрасная страна на юге Португалии. Сейчас мы послушаем песню этой древней страны… Тут же на сцену вышел человек в черном бархатном костюме, с черной повязкой на голове и большой серебряной серьгой в ухе. На плече у него сидел большой ярко-зеленый попугай, а в руках у него была потертая гитара. Он перебрал ее струны, заиграл на ней и запел на незнакомом, странном языке. Песня была медленная и томительная, полная глубокого, щемящего чувства. При звуках его песни я ощутила странное волнение, как будто услышала что-то, что прежде хорошо знала, но забыла. Сердце мое сжалось от невнятной тоски, а в памяти шевельнулись какие-то неясные воспоминания… мне привиделась южная ночь, луна, выглядывающая из разрыва облаков. Я даже ощутила нежный аромат цветущих лимонов… Певец спустился со сцены, пошел по залу, остановился возле нашего столика. Он пел на незнакомом языке, но мне казалось, что я понимаю слова этой песни. Казалось, певец поет для меня… И вдруг попугай на его плече громко, отчетливо проговорил: – Алгар-рве! Алгар-рве! Тор-рба! |