Книга Аметисты Серафимы Суок, страница 116 – Алина Егорова

Зоя Сапожникова проделала большую работу над собой, в результате чего она очень изменилась: стала уверенной в себе, сильной и раскованной. Последнему поспособствовало увлечение леди-дэнс, превратившееся из хобби в работу. Изменилась и модель ее поведения: от безвольного «замри» не осталось и следа, ему на смену пришло воинственное «бей».

«Лучше бы это было „беги“», – сокрушалась Зоя.

Ее скоро найдут. На орудии убийства, доске, остались ее отпечатки, не могли не остаться. Отдадут под суд, потом тюрьма. Сколько дают за убийство при самообороне, которую еще придется доказать? Пять лет? Десять? Да какая разница! За решеткой и года достаточно, чтобы «перевоспитаться» – выйти со сломанной психикой и жирным, во весть лист, крестом на судьбе.

Явиться с повинной? Нет уж! Полиции Зоя не верила. Имелись основания. Хотя бы недавнее проникновение в квартиру Голубевой. Сотрудники правопорядка ей прямо сказали, что кражи никакой не было. А гибель мамы? – при этой мысли навернулись слезы. Преступников нашли случайно и лишь спустя несколько лет.

Зое показалось, что она еще никогда так не ждала заветных восемнадцати ноль-ноль – времени, когда можно кликнуть на крестик в верхнем углу экрана и покинуть рабочее место.

Ей хотелось поскорее оказаться дома, чтобы успокоиться, стоя под горячим душем с ароматом карамельного геля, а потом спрятаться от всего мира под пледом.

Одновременно Зоя боялась идти домой. Она думала, что ее ищут, и лишь переступи она порог, как тут же материализуются представители власти, чтобы ее арестовать.

Может, переночевать у Веры? Она примет и ничего не спросит. При этом не преминет всучить очередную порцию наставлений из серии «как правильно жить». Повод найдет.

Несмотря ни на что, с Верой хорошо, она душевная и родная. Как же давно они не виделись! Может, и не увидятся больше. Посадят ее, и когда она еще там выйдет на свободу? Хотя Верка будет ей носить передачи. И не запретишь ведь – все равно не послушает.

До чего же не хочется обременять подругу! Пожалуй, к Вере сейчас ехать не стоит, а то еще поймет по ее лицу, что что-то случилось, и потребует рассказать. Пусть лучше подруга остается в неведении как можно дольше.

В тот вечер Зоя бродила по городу, прощаясь с любимыми местами: литературной Коломной, извилистыми, будто бы созданными для одиноких прогулок, набережными, мрачным своей истинно петербургской архитектурой, атмосферным Свечным переулком. Она фаталистично обошла дворами злосчастную спортивную площадку и с самоотверженностью самурая шагнула в подъезд. Вышла из лифта: тишина.

Напротив ожиданий, Зою никто не искал. Она уже стала успокаиваться, как спустя неделю на крыльце «Луча», когда она вышла на обеденный перерыв, ее окликнули.

– Сапожникова Зоя Игоревна? Капитан Андросов. Мне нужно задать вам несколько вопросов. – Крыльями бабочки в воздухе мелькнуло удостоверение.

Зоя испуганно бросила взгляд на мужчину. Перед ней стоял поджарый человек в штатском, возрастом примерно в районе сорока.

Сердце упало в пятки, внутри похолодело. Началось.

– Пройдемте вон на ту скамейку, – начал он безобидно. – Там будет удобнее беседовать.

«Усыпляет бдительность», – догадалась она.

На деревянных ногах Сапожникова поплелась в указанном направлении.