Книга Аметисты Серафимы Суок, страница 69 – Алина Егорова

Лев разомлел, его тонкие губы расплылись в улыбке.

Опомнившись, Нечаев напустил на себя строгий вид и попятился в кухню.

– Там у меня сковородка на плите, – пояснил он.

Томленная на сале картошка с маринованными грибами пошла на ура. Они сидели в гостиной за низким журнальным столиком и уплетали за обе щеки приготовленный Лёвой ужин.

Умиротворенные от вкусного ужина, они лежали на кресле-мешке, глядя в широкое окно, через которое в таком положении было видно только небо, и болтали.

Зоя рассказывала о том, что не рассказала бы даже близкой подруге.

Лёва слушал. Удивительно, как он умеет слушать! Она невольно стала сравнивать Лёву с мужчинами, проявлявшими к ней романтический интерес. Все только и делают, что говорят о себе. Пригласят на свидание и давай вываливать всю свою биографию с момента рождения. Это они называют «развлекать разговорами». Или хуже – на жизнь жалуются, на бывших жен и на кретинов вокруг.

Нечаев скуп на слова и на проявление чувств. Видно, что она ему нравится, но он даже не пытается обнять.

В прошлый раз был смелее, а сейчас словно кол проглотил. Красноречивей всяких слов его действия: Лёва не только привез и установил холодильник, врезал замок, но еще и сходил за продуктами, приготовил ужин… Он потратил на нее весть день! Наверняка не из-за приятеля Лёва так рано сюда приехал. Он это сделал, чтобы все успеть и не доставлять ей хлопот.

Кода Зоя выговорилась, она ожидала, что Нечаев тоже начнет говорить о себе, но он молчал. На наводящие вопросы ограничивался неопределенными фразами.

Назревала неловкая пауза, и, чтобы ее избежать, Зоя кивнула на некрасивую сахарницу, выставленную на видное место, чтобы не забыть вернуть ее Голубевой.

– Бывшая квартирная хозяйка из-за этой сахарницы обвинила меня в воровстве. Полицией грозилась.

– А я думал, что это твоя вещь. Нехорошо получилось. Отвезу ей.

– Брось! Она мне залог не вернула, а эта сахарница стоит от силы рублей сто.

– Все равно надо вернуть, чтобы не катила на тебя бочку. Мой косяк, мне и исправлять.

– Но Лёва! Ты и так столько всего для меня сделал!

– Ерунда! – Нечаев уже сунул в свой рюкзак собачью сахарницу.

С кривой усмешкой Бобков нажал на аватарку с голой задницей и удалил скулеж бывшей любовницы.

Сообщение от «Задницы» появилось снова, и опять с поносом «люблю». Положа руку на сердце, Артём признавал, что назойливость Ады ему льстит: о нем думают, пресмыкаются перед ним, жаждут его внимания. А он дразнит Аду, как дворняжку, микроскопическими кусочками счастья в вытянутой руке.

Первый заместитель директора Артём Бобков разбирал накопившуюся за время совещания почту. То и дело пищащий сообщениями Ватсап заставлял Бобкова мыслями возвращаться к адюльтеру.

Разве Ада его любит? Если отбросить ее слова, которым на поверку грош цена, и смотреть на факты, то имеем вот что.

Ада упорно толкает его в пропасть под названием развод. Они с Катей не чужие люди и не вчера поженившиеся студенты, чтобы расстаться легко и безболезненно.