Онлайн книга «Картина Черного человека»
|
— В моем возрасте, знаете, частые проблемы со сном. Иногда лежу часами и вспоминаю людей, которым мог помочь и не помог. И к чему это привело. Вереницей они проходят перед моим внутренним взором. Те, кто погиб из-за моей невнимательности или некомпетентности или утратил свою человеческую сущность… думаю, что я мог тогда для них сделать — и не сделал. Говорил он неторопливо, хорошо поставленным мягким голосом, привык, очевидно, с больными беседовать. Голос такой успокаивающий, в сон клонит… Черт, но я-то не псих! Я пошевелилась и передвинула чашку. И посмотрела на него твердо. Не знаю, понял ли он, но голос стал самый обычный. — Так вот и сейчас. Придет ко мне какая-нибудь женщина, у которой муж или сын в запое, просит помочь… я сперва откажусь — уж очень это тяжело и неприятно, а потом подумаю, что из-за моего отказа может случиться трагедия, и соглашаюсь… чтобы к тем людям, которые передо мной являются в часы бессонницы, не присоединились новые… Я подумала, что он сам невольно подошел к волнующей меня теме, и спросила: — А среди тех людей, которые являются вам по ночам, нет Карины Фиолетовой? Доктор растерянно взглянул на меня и проговорил извиняющимся тоном: — Извините, но у меня память теперь не очень хорошая. Возраст, понимаете ли. Имена и фамилии я не все помню. Вот диагноз и характерные особенности поведения — это другое дело. Как, вы говорите, звали ту пациентку? — Карина Фиолетова. Я хотела показать ему папку из архива, которую на всякий случай прихватила с собой, но передумала. Еще раскричится — как так, зачем украла документ… — А какой у нее был диагноз? — Первоначальный диагноз был — маниакально-депрессивный психоз… — Сейчас мы избегаем такого названия, называем эту болезнь биполярным расстройством… — Не важно. Все равно позднее этот диагноз пересмотрели, и через две недели ее выписали из больницы. А чуть позже она покончила с собой. Повесилась. — Ох, помню! — доктор схватил меня за руку. — Помню ту девушку! Она поступила к нам в очень тяжелом состоянии, нам с большим трудом удалось купировать приступ… потом я с ней поработал и добился ощутимого сдвига, но тут приехали ее коллеги и стали добиваться выписки. Я категорически возражал, доказывал, что случай тяжелый, запущенный и до ремиссии еще далеко, но Елена Кирилловна настаивала… — Елена Кирилловна Гаврилиади? — уточнила я, вспомнив запись в истории болезни. |