Онлайн книга «Дар царицы Савской. Абиссинское заклинание»
|
Сама Вера Ивановна лежала возле открытого окна на спине, с закрытыми глазами и запавшим ртом, лицо ее было белее больничной простыни, и только изредка приподнимавшаяся грудь говорила о том, что она еще жива. Солнце за окном закрыла туча, от этого лицо Веры Ивановны приобрело совсем уже мертвенный оттенок. Василиса сидела возле ее кровати на стуле, держа ее за руку, и исступленно бормотала: — Мама, мамочка, это колечко тебе поможет! Ну, давай же наденем его! Я прошу тебя! Приглядевшись, Ксения увидела, что Василиса пытается надеть на палец матери серебристое колечко. То самое, из тайника. Но Вера Ивановна, казалось бы не подающая признаков жизни, сжимала руку, не давая надеть кольцо. — Ну, мамочка, ну позволь… это тебе поможет… Тут к Вере Ивановне на какое-то мгновение вернулась жизнь, она приоткрыла рот и едва слышно проговорила: — Не надо… ничего не хочу… — Ну, мамочка, не упрямься… Тут Василиса скорее почувствовала, чем увидела появившуюся в дверях палаты Ксению. Она покосилась на нее и прошипела: — Только подойди — убью! Я мать спасу, чего бы ни стоило! Ксения, направившаяся было к кровати, остановилась в растерянности — столько страсти было в голосе и лице несчастной Василисы, что она не посмела помешать ей. И тут Василиса сумела-таки разогнуть скрюченные пальцы матери и с трудом надела на безымянный палец заветное кольцо. В это мгновение солнце проглянуло сквозь тучи, его луч коснулся лица умирающей старухи. Лицо Веры Ивановны чуть заметно порозовело, как будто к ней вернулась жизнь. В следующую секунду старая женщина открыла глаза, увидела дочь и проговорила тихо, но вполне ясно и отчетливо: — Вася… Васенька… — Помогло! — радостно воскликнула Василиса и, торжествуя, покосилась на Ксению. — Помогло колечко! — Вася… — повторила Вера Ивановна и вцепилась в руку дочери. — Как ты на него похожа… — На кого? — удивленно пролепетала дочь. — На отца своего… просто его лицо… недаром она всегда меня ненавидела… — Мама, о ком ты? Кто мой отец? Ты мне никогда не говорила… всегда переводила разговор… — Коля… Николай… Николай Федорович… — Дядя Коля? Голубев? Мама, что ты говоришь? — Голубев? — закричала ворвавшаяся в палату Эльвира. — Вот это новость! За ней протиснулись остальные. — Я знаю, что я говорю! — твердо сказала Вера Ивановна и с помощью Василисы села на кровати, обведя всех ясным взглядом. — Любовь у нас с Николаем была, а не просто так. Только он тогда как раз на повышение пошел, директором фабрики его ставили, так что никак нельзя было ему с женой разводиться, анкету портить. А я молодая была, гордая, раз так, говорю, сама дочь воспитаю! В общем, поссорились мы, я и денег от него не брала. Не хотела унижаться. А потом все завертелось… потом его чуть не убили, вот он и сорвался с места. Не простились мы с ним даже… А я все равно не жалею, что тебя родила, ты единственное, что у меня хорошего было. И о Коле память… — Почему ты мне ничего не говорила? — Василиса опустилась на пол возле кровати. — Оберегала тебя… и его тоже, пошли бы сплетни да слухи… город маленький, все друг про дружку всё знают… — А тетя Аня… она знала? |