Книга Дар царицы Савской. Абиссинское заклинание, страница 178 – Наталья Николаевна Александрова

А когда я уже начала задремывать — не от его пассов, а просто от скуки, — он еще раз проговорил:

— Гипноз, гипноз… хвать тебя за нос! — И правда ухватил меня за нос.

Сейчас я вспомнила об этом случае и закрыла лицо руками, чтобы не рассмеяться.

— Я тебя очень прошу! — проговорил Войтенко, прервав мои воспоминания, и в его голосе прозвучало если не страдание, то тревога уж точно. — Это важно… очень важно…

Я поняла, что от моего ответа, может быть, зависит жизнь его дочери, и кивнула:

— Ладно, давайте попробуем…

В глубине души я не верила, что из этого что-нибудь выйдет. Но мне стало жаль этого большого сильного человека. Кажется, для него это была последняя надежда…

— Спасибо! — Войтенко повернулся к Кристине и распорядился: — Пригласи Рудольфа!

Кристина кому-то позвонила, коротко переговорила. Она умела разговаривать по телефону так, что рядом ничего не было слышно. Ценное качество при ее профессии.

После этого Войтенко вышел, а мы с Кристиной остались ждать.

— Хочешь еще кофе? — предложила она.

Я согласилась. Кристина снова кому-то позвонила, и через минуту нам принесли кофе и тарелку бутербродов. Я осознала, что дико проголодалась — должно быть, на нервной почве.

Я дожевывала второй бутерброд, когда дверь открылась и в комнату снова вошел Войтенко в сопровождении еще одного человека. Очень странного человека.

Это был мужчина средних лет, очень маленького роста, с маленькими, как у ребенка, руками и ногами. Зато голова у него была большая, внушительная, словно принадлежащая другому человеку. Это впечатление еще усиливалось оттого, что у него была огромная ухоженная борода и пышная черная с проседью шевелюра, вызывающая в памяти портрет Карла Маркса.

Тут я ни к селу ни к городу вспомнила про разговорчивого попугая Карлушу, что живет у старой ведьмы Ильиничны, и фыркнула.

Вошедший бросил на меня внимательный взгляд. Глаза у него были яркие и выразительные.

— Нуте-с, что у нас здесь? — проговорил этот бородач, оглядев меня с живейшим интересом.

— Не что, а кто! — возмутилась я.

— Ах, какие мы обидчивые! — усмехнулся бородач. — Ну, давайте знакомиться. Меня зовут Рудольф Зурабович, а вас?

— Алена.

— Очень красивое имя! — И он потер свои маленькие ручки.

Я подумала, что этот клоун вряд ли сможет оживить мою память. Даже загипнотизировать меня не сможет. Где они его только откопали? В каком паноптикуме нашли?

А бородач подошел ко мне близко и достал из кармана какую-то маленькую вещицу.

— Поглядите-ка, Алена, что у меня есть!

Я без особого интереса взглянула.

В руке у него был стеклянный шар, внутри которого находилась усыпанная снегом круглая площадка, посреди которой стоял крошечный фонарь.

Рудольф встряхнул шар, и в нем закружились крупные снежные хлопья…

Снежные хлопья падали в полной тишине, вспыхивая под фонарем серебристыми искрами, как в сцене дуэли Ленского и Онегина. Снег становился все гуще и гуще, теперь уже в нескольких шагах ничего не было видно.

Еще несколько минут — и я превращусь в снеговика, точнее, в снежную бабу… Зачем я вышла на улицу, на мороз? Ах, ну да, эта отвратительная сцена в ресторане… все из-за паршивца Ромки… И я должна стоять тут, уже не чувствуя ног от холода…

Но вот наконец из-за белого занавеса метели, сияя фарами, вынырнула серая машина.