Онлайн книга «Таинственный сосуд времени»
|
– Сделай! – повторила она, не слыша его возражений. – Верни мне моего ребенка! Верни мне то время, когда он был жив! Пауль схватился за голову и выбежал в мастерскую. И снова в темном углу появилась еще более темная тень – тень человека с узким волчьим лицом, с зелеными пронзительными волчьими глазами. Тень отделилась от стены – и превратилась в живого человека в черном камзоле. – Примите мои соболезнования! – проговорил этот человек. – Я сожалею о вашей утрате. – Жена словно сошла с ума, – отозвался Пауль, понимая, что говорит с самим собой. – Она хочет… она просто требует, чтобы я вернул ей ребенка. – Чтобы вернули ребенка – или то время, когда он был жив? – А это не одно и то же? – Отнюдь… – Черный человек подошел к полке с готовыми изделиями, протянул руку, взял новую бутылку. Пауль попробовал вяло протестовать – мол, бутылка еще не вполне остыла – но заказчик отмел его протесты властным движением руки, встряхнул бутылку… И та оказалась вдруг наполнена чем-то темно-красным, искрящимся, переливающимся… вином или кровью? – невольно подумал Пауль. А черный человек перевернул бутылку. Ее содержимое начало выливаться, бутылка начала пустеть… но Пауль с удивлением увидел, что кровавое вино, вытекая из бутылки, нигде не появляется. Его нет ни на полу мастерской, ни на рабочем столе. Оно просто исчезает… Вот бутылка опустела… Тут Пауль услышал странный звук, донесшийся из соседней комнаты – и бросился туда, забыв о заказчике. Он увидел Мицци, склонившуюся над кроваткой, услышал ее срывающийся, взволнованный голос: – Он жив! Мой малютка жив! В самом деле, как час назад, маленький Гейнц метался в постели, он дышал часто и неровно – но дышал… – Ты сумел! – выдохнула Мицци, мельком взглянув на мужа. – Ты вернул его мне! Слава Богу! – Не Богу… – холодея, проговорил Пауль. Ему казалось, что жена не слышит его, что она ничего не слышит, кроме неровного, жаркого, хриплого дыхания больного ребенка – но она услышала произнесенные им вполголоса слова. Услышала – и ответила на них чужим, безрассудным и беспамятным голосом: – А мне все равно, кого благодарить, – Бога или того… другого. Мой ребенок жив – и это все, что мне нужно знать. Мицци склонилась над кроваткой и запела нежно, ласково, едва слышно: – Спи, мой мальчик, спи, мой крошка, Месяц смотрит нам в окошко, В небе звездочки горят, Бога все благодарят… Пауль понял, что Мицци важно только одно – остаться навсегда в том мгновении на краю пропасти, где ее ребенок еще жив, где он еще дышит… И еще… Еще он почувствовал на себе пристальный, неотступный, изучающий взгляд. Волчий взгляд человека в черном камзоле. Пауль оглянулся. В комнате никого не было, кроме его и жены, склонившейся над умирающим ребенком. Но он все равно чувствовал на себе этот взгляд… Пауль отошел в сторону. Он в ужасе смотрел на жену. Мицци не отрываясь смотрела на своего малыша, время от времени поправляла его одеяльце и вполголоса пела колыбельную. Время для нее остановилось, и это ее вполне устраивало… Я долго ворочалась в постели, мучаясь без сна, хотя на часах было уже три ночи. За окном занимался рассвет, небо из серого становилось розовым. И я поняла, что заснула, только когда осознала, что иду по тому самому длинному коридору, который находится в том самом здании на территории бывшего научно-исследовательского комплекса «Волна и частица». |