Книга Клинок флибустьера, страница 60 – Наталья Николаевна Александрова

То есть метила она в голову, а попала только в плечо, с удовлетворением заметив глубокие царапины на скуле, — стало быть, крыса потрудилась на славу. Но самой Миле пришлось бы туго, если бы ридикюль от удара не открылся и в руки Миле не вывалился баллончик с перцовой смесью.

Ну надо же, ай да Розалия Яковлевна! Вот почему этот ридикюль показался таким тяжелым…

Мила нажала кнопку и выпустила едкую струю прямо в лицо ненавистному коротышке. Тот заорал, схватился за глаза, упал и принялся кататься по земле. Мила же подхватила плащ, который нужно отдать соседке, и понеслась вдоль канавы.

Очень скоро нашелся мостик, а дальше тропинка привела ее к остановке автобуса. Но, немного не доходя до нее, Мила увидела уходящий автобус.

И вот что делать? Не торчать же тут в ожидании следующего автобуса, как раз эти успеют ее тут взять.

Переведя дух и сняв черный шарф, Мила решила, что нужно идти по дороге до поворота на шоссе. А там уж голосовать, авось кто-то подсадит в машину. Ничего, пока еще светло, никто ее не тронет. Или же дойти до заправки и вызвать там такси.

Она надела плащ, затянула пояс потуже и решительно зашагала по дороге, прижав к боку пустой ридикюль. Вот уже виден поворот, а там по шоссе едут машины. Не слишком часто, но все же едут.

Мила прибавила шагу, и тут из кустов выскочил долговязый тип и заорал, расставив руки в стороны:

— Сюрприз!

Да это же Паук собственной персоной! Надо же, а Мила совсем про него забыла, думала, что он со своей хромой ногой до сих пор из подвала выбраться не может. Смог, значит, гад такой!

— Отвали! — бросила Мила, только чтобы что-то сказать. — Ну какого черта тебе надо?

— А ты что тут забыла? Зачем приперлась? Думала, раз вырядишься таким чучелом, так тебя и не узнают?

Говоря так, Паук в то же время делал осторожные, крадущиеся шажки в ее сторону.

Отвлекает, сообразила Мила, нарочно ее забалтывает, чтобы не пустилась бежать. Так-то он ходит не очень, все же нога болит, а Мила на пересеченной местности запросто от него убежит. Если, конечно, плащ этот длинный сбросить.

Но куда бежать, вот вопрос?

Дорогу к шоссе Паук перегородил, а если повернуть назад, так там вскоре и коротышка очухается.

— Узнал — молодец! — сказала Мила и медленно, не делая резких движений, расстегнула плащ. — Возьми с полки пирожок!

С этими словами она бросилась не назад, а вперед, к Пауку, выскользнув по пути из плаща. Подхватила его, как тореадор, и набросила на голову этому недотепе.

Она правильно рассчитала, что он плохо владеет руками, не раз видела, что они вроде как существуют у него сами по себе.

Вот и сейчас он принялся бестолково руками размахивать, пытаясь избавиться от плаща, а Мила в это время подскочила к нему совсем близко и острым носком туфли ударила по той самой больной ноге. И ничуть не усовестилась, а, наоборот, испытала самое настоящее злорадство и вложила в удар всю силу.

Паук заорал, как пароходная сирена, шлепнулся с размаху на асфальт и выдал такую матерную тираду, что окрестные кусты завяли бы, если бы цвели. Но дело было осенью, так что кустам, роняющим последние листья, было уже все по барабану.