Книга Черный веер королевы Изабеллы, страница 90 – Анна Зоркая

– Да, да и вообще, он очень приятный и обаятельный, можно сказать, что музей – это почти все его заслуга. Для него это было делом всей жизни, он тут столько времени проводил – возился с экспонатами, экскурсии проводил, историю каждого раритета знал наизусть. И вдруг такой неприятный уход. До сих пор переживаем, что их брак с Анной Юрьевной не задался и на работе отразился. Печальная история… А ведь они вместе работали над исследованиями королевского одеяния восемнадцатого века, обсуждали все постоянно, им интересно было друг с другом. Как так вышло, что раз – и развод, еще и увольнение… Ужас!

– Да уж, лучше не смешивать личную жизнь и работу, – поддакнула Фаина, которая впала в глубокую задумчивость и почти перестала слушать щебечущую девушку.

Она машинально кивала, взяла в руки распечатанные листы с густой табличкой из нумерации, описаний, указаний на авторов, ссылок на источники. И, что-то пробормотав на прощание, пошла к выходу.

Ася хихикнула вслед. Вот эти ученые, была нормальная, болтали так мило, а как увидела листочки про свои экспонаты, так сразу в другую реальность унеслась, ушла со стеклянными глазами.

Фаина и правда шла, не замечая ничего вокруг, что в паре шагов от нее идет Пальма, принюхиваясь к знакомому аромату.

Девушка с головой погрузилась в ворох бумажек, выискивая описание веера Изабеллы. Вот же он, составлен Матвеевой: «Черный веер из птичьих перьев (предположительно лебедь), ручка – полированный мрамор, соединительные пластины выполнены из чеканого металла, петля для переноски из шелка. Объект восемнадцатого века, принадлежал королеве Изабелле Французской, матери Эдуарда Красивого».

– Ничего не понимаю, это получается описание второго веера или… почему их два, где второй?

Из-за размышлений она совсем позабыла о Николае и времени, всю дорогу в маршрутке только и перебирая факты, которые ей удалось узнать.

На больничной тропинке она остановилась, вскрикнула от собственной мысли и бросилась бежать к входу изо всех сил. На проходной, где старушка-вахтерша принимала передачки для больных, девушка, запыхавшись, уточнила:

– В больнице лежит Матвеева. С сотрясением, наверное, как ее найти? В какой палате?

– Если с сотрясением, то в хирургии или в травме. Надо там узнавать. – Бабулька озабоченно возилась с тяжелыми пакетами. – Ты если туда сейчас, на вот, занеси в шестую палату, тут на бумажке подписано, кому что.

– Ага, – выдохнула послушно девушка, подхватила груз и рванула по лестнице вверх.

Пот катился градом, от быстрого бега она задыхалась, но торопилась как можно быстрее уже найти разгадку, над которой бьется столько времени.

В палате ее встретили женщины, кто на костылях, кто-то с тяжелым лонгетом на руке.

– Извините, вот передачка вам. А Матвеева у вас лежит? – Вся красная, она дышала, как паровоз, только что прибывший на станцию.

– У нас, – откликнулась соседка в красном длинном халате и перехватила ручки тяжелого груза. – Только ее нет сейчас. Она в парке гуляет, ей врач рекомендовал для оздоровления на свежем воздухе как можно больше проводить времени. Да и костыли не мешают, вот она там и сидит часами. Та еще королева, то домой ей надо на ночевку, то процедуры пропустит. Гуляет, когда хочет, а все больная.