Книга Сокровища Рождественского монастыря, страница 77 – Ольга Баскова

– Я готов молчать, если вы заберете заявление из суда и дадите мне денег, – продолжал он. – Мы разойдемся, как в море корабли. Конечно, я попрошу прилично, чего мелочиться, но уверен, что не заберу у вас последнее. Вика рассказывала мне о каких-то сокровищах из монастыря, которые вы якобы продали по ее совету. Знаете, я в это не верю. Вы не из тех, кто расстается с такими цацками, даже когда об этом просит любимая дочь.

– Я не дам тебе ни копейки, – произнес полковник. – Слышишь, ни копейки! Я прожил честно, и мне нечего стыдиться. Картины я не крал. Можешь рассказывать об этом в суде.

– Ах ты старый… – Максим не успел сказать тестю все, что думал, полковник уже отключился.

Мужчина с досадой бросил телефон на пол и буркнул:

– Хорошо, ты у меня еще попляшешь. Затаскаю по судам.

После визита к Варваре Костя не находил себе места. Его мужское самолюбие было уязвлено: никто еще, даже родители, не осмеливался бить его по голове.

«Отомщу старой ведьме, – решил молодой человек и задумался. – Окна ей, что ли, побить? Нет, нельзя, проклятая бабка вызовет милицию и укажет на меня. Теперь я у нее первый подозреваемый, черт бы ее побрал».

Он сжал кулаки и стал нервно мерить шагами комнату. О том, чтобы простить старушку, не могло быть и речи: Константин не прощал обид.

Но что же такого придумать? Как назло, на ум не приходило ничего стоящего. Одни наказания казались ему слишком мягкими, другие – слишком жестокими. Кроме того, нужно было каким-то образом проникнуть к ней в келью, а как это сделать, он не знал.

Наконец его осенило. Надя говорила, что старушка иногда выпивала немного кагора и вспоминала, как когда-то причащалась каждые выходные. Что, если купить бутылку и подсыпать в нее снотворное? Нет, зачем снотворное, лучше какое-нибудь слабительное. Добавить солидную дозу, чтобы Варвара день не вылезала из туалета. Что ж, очень даже неплохая идея. Пусть поразмыслит над своим поведением.

Сказано – сделано. Обрадованный Константин сбегал за вином, потом наведался в аптеку и, дождавшись, пока сосед по общежитию уйдет, начал приготовления для мести. Таблетка слабительного была тщательно растворена в воде, жидкость мелового цвета набрана в шприц и через пробку выпущена в кагор.

Парень взболтал бутылку, убедился, что порошок не осел на дно, а потом, усмехнувшись, надел лучшую рубашку, черные брюки – этакий паинька-мальчик – и отправился в бывший монастырский дворик.

Андрей Ильич тяжело шел по набережной. Первый декабрьский снежок поскрипывал под ногами, ажурные снежинки кружились в свете фонарей в причудливом вальсе, но это его не радовало.

Настроение было таким же, как зимнее море – серым и унылым. Пройдоха-зять сдержал обещание и вот уже несколько месяцев таскал его по судам. Странно, но его словам верили. Вероятно, подключился его отец, теперь уже бывший приятель. Полиция заявилась в квартиру полковника и отправила на экспертизу почти все вещи. Почти – потому что никто, кроме жены, не знал о монастырских сокровищах, уютно лежавших в банке.