Книга Сокровища Рождественского монастыря, страница 82 – Ольга Баскова

– И сделала неправильный выбор. Видишь ли, у нас с Лерой детей быть не может, и это наша трагедия. Мы собираемся делать ЭКО, хотя всегда были его противниками. Я надеюсь, что детей родится двое. А у тебя уже было двое, и ты…

Она замахала руками:

– Не нужно об этом. Если бы ты знал, как я себя корила.

– Извини, – он закинул ногу на ногу. – Давай об этом забудем. Нужно молиться, чтобы диагноз оказался благоприятным.

Как бы в завершение его фразы в кабинет вошла Елена Андреевна, в руках которой матово блестели снимки. Она снова с сочувствием посмотрела на Вику, и та поняла все без слов.

Владислав молча встал, взял снимки, подошел к окну и принялся их разглядывать. Женщина заметила, что он все больше и больше мрачнел, и наконец сама прервала молчание:

– Это рак, да?

Доктор повернулся к ней.

– Да, ты права. Есть и метастазы. Правда, нужно еще пару обследований. Думаю, я смогу что-нибудь для тебя сделать.

Вика обняла его за плечи:

– Я умоляю тебя… У меня дети и пожилая мать. Что с ними будет, если со мной что-нибудь случится? Владислав, у меня есть деньги, я могу позволить и дорогостоящее лечение. Лишь бы оно помогло.

Он бросил снимки на стол:

– Я понял, понял. А сейчас иди домой и ни о чем не думай. Я намерен тебя вытащить.

Женщина медленно пошла к двери, и доктор с болью посмотрел ей вслед, думая: как хорошо, что она не видела снимки. Рак оказался более запущенным, чем он предполагал, скорее всего, это была агрессивная форма… Если его однокурсница проживет хотя бы три года, он сочтет это пусть маленькой, но победой.

Варвара перебирала старые четки и вспоминала дни своей молодости, наполненные любовью.

Вот Андрей гладит гриву ее любимого коня, вот подметает крыльцо и с нежностью поглядывает на окно ее комнаты. Вот он крепко обнимает ее в сарайчике за конюшней, валит на ворох сена – и она забывает обо всем в его объятиях.

Старушка не раз задумывалась, почему многое из ее жизни тускнело, будто покрывалось патиной, и порой вовсе исчезало из памяти, а эти мгновения, такие короткие и такие счастливые, запечатлелись в ней навсегда?

Где сейчас ее Андрей, жив ли? Почему Господь и святая Варвара не услышали ее молитвы и не дали ей хотя бы раз свидеться с ним и с сыном?

Монахиня подошла к старой почерневшей иконе святой Варвары и перекрестилась.

– Хотя бы разок, – прошептали выцветшие губы, и в дверь постучали, словно кто-то на небесах услышал ее молитву.

Варвара бросилась к двери, забыв о больных ногах:

– Кто там?

Глухой мужской голос бросил в дрожь:

– Вы Софья Турусова?

Она напряглась:

– Да, я Софья Турусова.

– Тогда вы помните Андрея… Он работал у вашего отца.

Женщина почувствовала, как подкосились ноги, и схватилась за дверную ручку, чтобы не осесть на пол.

– А еще вы родили от него ребенка, – продолжал незнакомец. – Во всяком случае, он считал, что родили.

– Кто вы? – еле выдавила из себя Варвара.

– Если вы впустите меня в квартиру, я вам все расскажу, – пообещал мужчина. – Или вам хочется, чтобы соседи узнали о вас кое-какую информацию?

– Хорошо, – женщина распахнула дверь, и невысокий полный мужчина в широкополой черной шляпе и длинном черном пальто переступил порог ее кельи.

– Начну с самого важного, – он порылся в огромном кармане и достал бриллиант. – Узнаете?