Книга Сокровища Рождественского монастыря, страница 88 – Ольга Баскова

– Ты бы предпочла увидеть меня старой девой, – усмехнулась Ася.

Галина Петровна покачала головой:

– Вовсе нет. Позавчера на рынке я встретила свою подругу. Ее внук – курсант Высшего военно-морского училища. Она очень хочет вас познакомить.

Девушка тряхнула черными волосами:

– Я ни с кем не желаю знакомиться. А ты разве забыла, как вы с дедом познакомили мать? Думаешь, я была такая маленькая, что вообще ничего не поняла из ваших разговоров? И чем это закончилось?

Галина Петровна приложила руку к груди. Сердце болело, колотилось и вырывалось, и она собрала все силы, чтобы не закричать, не потерять сознание.

– Теперь я не допустила бы такой ошибки.

– Ты в этом уверена? – фыркнула Ася. – Впрочем, хватит об этом. Я выхожу за Володю – и точка.

Пожилая женщина вдруг упала перед ней на колени.

– Умоляю тебя, девочка моя, – запричитала она, – не сделай глупость. Потом будешь жалеть об этом всю жизнь.

Ася оттолкнула бабушку, ушла в свою комнату и сильно хлопнула дверью.

Галине Петровне показалось, что ее молотком ударили по голове. Она кое-как доплелась до старого кресла, в котором любил сидеть ее муж, и заплакала. А ее внучка, тоже вытирая слезы, уже звонила своему возлюбленному. Она была согласна убежать из дома.

Варвара потихоньку приходила в себя после ограбления. Она постоянно корила себя за то, что оказалась такой доверчивой и, вопреки своим намерениям, впустила в квартиру незнакомца. Но, с другой стороны, женщина не видела здесь греха. Любовь к Андрею, пронесенная сквозь года и, в отличие от нее не состарившаяся, грела сердце. Именно поэтому старушка бережно хранила и бриллиант, который принес вор. Тот он или не тот – для нее это не имело значения. Все воспоминания, связанные с Андреем, оставались дороги ее сердцу.

Отправив Надю в институт, она заглянула в полотняный мешочек, где лежал камень, и, достав его, погладила и прошептала:

– Где же ты на самом деле, мой любимый?

Из глаз полились непрошеные слезы, соленые дорожки обожгли кожу, и Варвара, положив камень на место, прошла на кухню, чтобы поставить чайник и успокоиться.

– Господи, а хлеба – то ни кусочка! – она захлопнула крышку старой хлебницы. – И Надю я не попросила его купить. Что же делать?

Это был риторический вопрос. Она знала, что делать. Когда старые ноги стали болеть и отказываться ходить даже на маленькие расстояния, а Надя еще не снимала у нее комнату, бывшая монахиня открывала дверь и ждала, пока на лестничной клетке не покажется кто-нибудь из соседей. Все они, по ее разумению, были порядочными людьми. Основной костяк составляли военные в разных чинах, а они, как считала Варвара, не могли обманывать и, уж тем более, присвоить жалкие гроши пенсионерки. Женщина представляла офицеров как благородных и мужественных людей и нисколько не боялась давать им и их женам деньги. Впрочем, и другие соседи, врачи и учителя, были не менее порядочными.

Без всякой боязни старушка открыла дверь и, сев на стул в прихожей, принялась ждать. Когда послышались тяжелые шаги, она выглянула из квартиры и увидела полноватого, добродушного на вид мужчину лет сорока с большой блестящей лысиной.