Книга Сокровища Рождественского монастыря, страница 90 – Ольга Баскова

– Узнаю мою бабулю. Вещей-то у нас кот наплакал. Ну ладно, последую твоему совету. – Она взяла деньги. – Жди меня, я скоро.

Когда Ася скрылась из виду, бабушка, тяжело ступая, поплелась домой. Она пыталась убедить себя, что внучка счастлива, что, возможно, она ошибалась в этом Владимире, но какое-то шестое чувство подсказывало: жизненный опыт не обманул.

«Ладно, пусть живут у нас, – подумала женщина. – По крайней мере, будут у меня перед глазами».

Галина Петровна очень скоро увидела, что права в своих предположениях насчет Владимира. Демобилизовавшись и женившись на Асе, он целыми днями ничего не делал, лежал на диване или щелкал мышкой компьютера.

Бабушка не вмешивалась. Она знала, что Ася неоднократно просила молодого мужа устроиться на работу, но тот отмахивался: мол, дайте отдохнуть после службы во флоте.

Девушка после окончания медучилища работала в больнице, получала немного и брала ночные дежурства, чтобы поправить материальное положение. Она похудела и побледнела, темно-карие глаза уже не светились счастьем, напротив, в них затаилась глубокая печаль.

Сердце бабушки обливалось кровью при взгляде на внучку, и однажды, когда девушка была на дежурстве, она решила поговорить с новым родственником.

Покормив его и Витю ужином (молодой человек всегда ел торопливо и жадно, будто боясь с кем-то поделиться лишним куском), она уселась в кресло и осторожно сказала:

– Володя, когда ты устроишься на работу? Вот уже три месяца ты сидишь на нашей шее, да, да, именно на нашей шее, потому что мы – старуха и хрупкая девушка – не первый день тебя содержим. Разве для мужчины это нормально?

Владимир присел на диван, постучал по кожаной обивке и вдруг улыбнулся.

– Я уже говорил Асе, что не желаю гнуть спину за три копейки, – начал он спокойно. – А еще я говорил: если ей трудно работать, она может уволиться. Вы спросите, на что мы будем жить? – молодой человек поднял руку и указал на люстру и шкаф с антикварными вещами. – Смотрите, сколько у вас всего. Я знаю, что это стоит не полкопейки. Следовательно, если все продать, можно вполне безбедно просуществовать несколько лет.

– Что? – нарисованные брови Галины Петровны взметнулись вверх: такой наглости она не ожидала. – Да какое ты имеешь к этому отношение? Эти вещи принадлежат Асе и Вите, и я не потрачу ни копейки на чужого человека.

– Ну вы же хотите, чтобы мы не думали о завтрашнем дне, – усмехнулся Владимир, не моргнув глазом. – Кроме того, мне известно, что в банковской ячейке лежат какие-то монастырские сокровища. Это тоже деньги.

Пожилая женщина чуть не задохнулась.

– Да как ты смеешь!

Молодой человек развел руками:

– Вот видите, вы сами не хотите. Тогда все остается по-прежнему.

Он гордо удалился в комнату и прикрыл дверь. Бабушка схватилась за сердце, поспешила на кухню и торопливо накапала валокордин.

Будущее виделось в самых темных красках, и в этом Галина Петровна винила только себя. Ну зачем, зачем она сорвала их с квартиры?