Книга Медальон с пламенем Прометея, страница 105 – Юлия Алейникова

– Выяснял. Все как один утверждают, что у Валерии Овечкиной не было любовника. Даже ее недоброжелатели. Супруги часто ругались, возможно, Овечкина даже не особо любила мужа, но любовников у нее не было.

– Какая трогательная преданность, – умилился Митька.

– Или расчетливость, – вставил Никита. – Дамочка не из сентиментальных.

– Ну ладно. Так что с подозреваемыми?

– Овечкина могли напоить снотворным в гостях, на гастролях или застать его спящим дома, в гостинице. В любом случае тот, кто подменил камень, должен был хорошо подготовиться, изготовить заранее копию. Вот сейчас я ищу ювелира, который мог бы ее изготовить.

– А если ее за границей сделали? Вся эта компания постоянно путешествовала, – заметил Митька.

– Ну, тогда я в пролете. Но сейчас коронавирус, границы закрыты, думаю, что подделка изготовлена у нас. Во‐первых, Овечкин обожал этот камень и подделку должен был сразу заметить, даже хорошую, значит, камень подменили в момент убийства. А во‐вторых, вряд ли у убийцы хватило бы терпения ждать осуществления задуманного плана больше нескольких месяцев. А по моим сведениям, за последние полгода никто из подозреваемых за рубеж не выезжал. Только сам Овечкин с женой.

– Ну и как дела с поиском мастера продвигаются?

– Да вот надыбал одного старичка, мне его подсказал коллекционер мой, Яков Самуилович. Сейчас поеду встречаться.

Борис Михайлович был невероятно стар, абсолютно лыс и на удивление бодр.

В первый момент, когда Никита увидел его, он даже подумал, что старичок прямо сейчас отдаст концы, таким чахлым и заморенным он выглядел. Сухонький, скрюченный, с запавшими темными глазами, он напоминал маленькую, смертельно больную обезьянку. Но уже в следующее мгновение это впечатление исчезло. Старичок завозился в кресле, прокашлялся и окинул гостя вполне живым и ясным взглядом.

– Это вы мне звонили, молодой человек?

– Совершенно верно, оперуполномоченный Строганов, – представился Никита.

– А по имени-отчеству как прикажете?

– Никита Сергеевич. Но можно просто Никита.

– Благодарю, конечно, но не выношу фамильярности, – поморщил нос Борис Михайлович. – Яков Самуилович сказал, вам нужна консультация? По какому вопросу?

– Мне нужно узнать, кто мог сделать вот эту вещь. – Никита достал из кармана коробочку с камнем.

– Любопытно, – пересаживаясь к секретеру и открывая его крышку, пробормотал Борис Михайлович. – Давненько ничего интересного не видел. – Он подтянул к себе огромную лупу, прикрепленную к стенке секретера, включил яркую настольную лампу и, взяв в руки протянутый Никитой камень, принялся изучать его. – Цепочка, очевидно, сделана давно, плетение и металл…

– Эксперты установили, что это работа конца шестнадцатого – начала семнадцатого века, – вставил Никита.

– Интересно. А вот камешек чистой воды подделка. Хотя и умелая, и… знаете, в Афинах я был однажды в ювелирном магазине, там торговали копиями античных ювелирных изделий, найденных при раскопках. Так вот этот камешек напоминает мне что-то подобное.

– Так и есть. Говорят, что подлинник был очень старинный. Но меня интересует мастер, который мог изготовить эту копию, притом, скорее всего, по фотографии. И так, чтобы ни сам владелец, ни его близкие не сразу подлог заметили.