Книга Медальон с пламенем Прометея, страница 94 – Юлия Алейникова

И он схватился за телефон.

Никита стоял перед высокой старинной дверью и жал на кнопку звонка.

– Добрый день, – раздался откуда-то сбоку неприятный придушенный голос. – Представьтесь, пожалуйста.

– Оперуполномоченный Строганов. Мы с вами договаривались о встрече, – громко проговорил Никита, ища источник звука.

– Да, да. Предъявите, пожалуйста, удостоверение, держите его раскрытым на уровне груди, – приказал голос.

Никита глубоко вздохнул, но просьбу исполнил.

– Открываю, – пообещал голос, и дверь после недолгой задержки распахнулась. – Проходите, молодой человек, разувайтесь, – отступая в сторону, распоряжался вертлявый невысокий типчик с кудрявой всклокоченной шевелюрой, облаченный в женскую вязаную кофту. – В комнату, пожалуйте. Лорочка, ко мне пришли, принеси, пожалуйста, чаю, – крикнул хозяин кому-то в глубь квартиры, и в коридоре возникла плотная фигура с кудрявой, всклокоченной, как у хозяина, головой, только не седой, а тускло-серой.

– Моя дочь Лора, – представил хозяин, – а это вот молодой человек из уголовного розыска, по поводу Володеньки Овечкина.

Лора подплыла к ним, тихо шаркая тапками, и протянула пухлую неухоженную руку. Ей было за тридцать, и она была безнадежна. Неухоженные волосы, блеклая кожа, очки в немодной оправе, одутловатые щеки, выпуклые близорукие глаза, потухший взгляд, бесформенная одежда и толстые щиколотки. Закоренелая старая дева.

– Лорочка, подай в кабинет, – распорядился хозяин дома и, ухватив гостя за локоть, повлек по сумрачному коридору.

Квартира господина Левинсона располагалась в старом доме в самом центре Петербурга, пятиметровый потолок скрывался в сумраке неосвещенной прихожей, все двери в коридоре были закрыты, двигаться приходилось почти на ощупь.

– Вот сюда, – распахнув незамеченную Никитой дверь, проговорил Яков Самуилович. – Проходите.

Кабинет был роскошным, как в старых фильмах про дореволюционную профессуру. По одной стене старые книжные шкафы, забитые под завязку книгами, остальные стены завешаны картинами. Посреди комнаты небольшой потертый диванчик, кофейный столик и два кресла, а у окна рабочий стол, заваленный всяким хламом.

– Присаживайтесь, – любезно предложил Яков Самуилович. – Чем я могу вам помочь?

– Я хотел спросить вас о камне.

– О камне? – изумился Яков Самуилович.

– Ну да. У покойного Овечкина имелся крупный камень красный, он его всегда носил на шее. Вы его видели когда-нибудь?

– Видел, – после минутной паузы признался хозяин. – Однажды. Цепочку видел много раз, а вот камень только однажды. Случайно.

– Как давно это было?

– Года три-четыре назад. Вы поймите, мы с Владимиром Ивановичем были давно знакомы, довольно близко, я несколько раз бывал у него в гостях, он у меня, но тесной дружбы между нами не было, – нервно потирая руки, пояснил Яков Самуилович. – Так что мне несколько странен ваш вопрос.

– Я поясню. Мне важно мнение специалиста, а вас мне рекомендовали как эксперта в этом вопросе, – сделал комплимент хозяину Никита. – Был ли камень, принадлежавший покойному Овечкину, настоящим или это подделка?

– Ну, мне кажется, это проще узнать у родных, – смущенно посоветовал Яков Самуилович.