Книга Золотой камертон Чайковского, страница 89 – Юлия Алейникова

– А потом выяснилось, что умер он не сам, как мы все подумали, а что его отравили, причем умышленно, и отравили на банкете. А точнее, дома за ужином. А дальше начался сущий ад! – Тут в голосе Анны Ивановны прозвучали искренние трагические нотки. – Нас вызывали на допросы. Потом еще и еще. Допрашивали наших родных, знакомых, соседей. Мне было стыдно во двор выйти, Семен не мог уехать на гастроли.

– А что хотела от вас милиция?

– Они пытались выяснить, где мы могли раздобыть то самое вещество, которым отравили Модеста. Как будто у нас есть такие возможности.

– А что это было за вещество? – цепко ухватился за тему Максим.

– Не помню. Что-то редкое, очень сложное и очень ядовитое. Хлор сульфит чего-то или фосфат карбонат как-то там… Не помню, – отмахнулась Анна Ивановна. – Да и какое это имеет значение? Мы в любом случае не травили Модеста. Это дикость, предположить подобное! Сема с Модей дружили долгие годы, им нечего было делить. А уж заподозрить меня в каких-то чувствах к чужому мужу, это уж верх идиотизма, – возмущенно добавила Анна Ивановна.

– Ну а потом дело просто закрыли, а отравителя так и не нашли, – сообщил Семен Михайлович.

– И подозревали только тех, кто был в гостях у Щеголевых? – уточнил Максим.

– Вы представляете? А ведь там собрались самые близкие друзья, наш привычный круг.

– А сколько примерно человек было у Щеголевых в тот вечер?

– Не помню. Человек двенадцать, наверное, – пожала плечами Анна Ивановна. – Немудрено, что убийцу не поймали, искать его среди нас, это надо такое придумать!

– Действительно, – поддакнул Семен Михайлович.

– Значит, Щеголева отравили, а убийцу так и не поймали? А отравление Гудковского признали несчастным случаем? – уточнил Максим. Супруги Альт были бесценным источником информации.

– Именно так!

Домой Максим возвращался задумчивым. Между смертью Щеголева и смертью Гудковского прошло около десяти лет. На момент смерти оба были успешными, признанными, состоявшимися людьми. Оба считались талантливыми композиторами. Семен Михайлович считает, что творчество Гудковского было вполне оригинально и не являлось плагиатом умершего друга. Максим был склонен ему доверять.

Что полученные сведения дают Максиму? Пока неясно. Ведь если милиция не смогла раскрыть эти преступления по горячим следам, каковы шансы Максима разобраться в случившемся спустя годы? Да и надо ли это ему? Какое отношение давние отравления имеют к нему?

Да, в его дом забрались, но вполне возможно, что это были мелкие воришки. Да, на Олю напали, но ведь не отравили же? Или это только пока? И отравить должны не Олю, а его?

Бред. Он не имеет отношения к тем людям, никогда их не знал, у них нет ничего общего. Ничего, кроме камертона, в очередной раз протикало в голове.

Опять камертон. А может, стоит наконец обследовать дом, чердак, библиотеку, поискать тайники или какие-то записки бывших владельцев? Изучить доставшееся ему имущество, может, тогда он лучше поймет, что происходит?

Хоть не хотелось Максиму в это верить, но все сводилось к камертону.

Сентябрь 2019 года. Санкт-Петербург

– Я не могу представить, кто бы мог убить такого светлого, доброго и неконфликтного человека, как Павел, – мягко проговорила Анна Алексеевна, глядя на капитана. – Да, я знаю о том, что сын вам рассказал, но он по своей молодости и горячности несколько сгустил краски.